– О, это чистая случайность, мисс Стюарт! – с широкой улыбкой ответил ей лорд Суррей – мужчина немногим старше тридцати лет, завидный холостяк и преданный старший брат трёх очаровательных сестёр – девиц на выданье, состоявших в свите Генриетты.
– Дамы! – герцог де Руже скромно держался позади, но встретившись взглядом с Генриеттой, вышел вперёд и отвесил низкий поклон. – Мне жаль, что мы нарушили ваше уединение.
– О нет, нисколько! – поспешила ответить Генриетта, но тут же напустила на себя такой строгий вид, словно в эти минуты её меньше всего занимало общество кого бы то ни было, а тем более мужчин, и, более того, новоиспечённого жениха по доверенности.
– Я рад, Ваше высочество, – коротко ответил на это де Руже, тут же замкнувшись в себе с привычной для него отстранённой холодностью.
– Да. Пожалуй, – замялся лорд Суррей, ощутив неловкость от того, что, как ему показалось, они всё-таки нарушили уединение принцессы и её ближайшей подруги, чем и вызвали их досаду.
– Ну что вы! – не чувствительная ещё к подобной неловкости Фрэнсис Стюарт весело подмигнула Генриетте и подхватила её под локоток. – И хорошо, что вы нашли нас, господа! А то добраться-то до этой беседки мы сумели, а вот как найти дорогу назад? – она многозначительно посмотрела в лицо лорда Суррея. – Вы не проводите нас обратно, милорд?
– Пожалуй, – розовые и нежные, как лепестки едва раскрывшихся цветочных бутонов, щёчки Генриетты зарделись румянцем, но она постаралась взять себя в руки.
– Месье герцог, вы обязаны рассказать нам обо всём, что происходит при дворе и в Париже! – продолжала мисс Стюарт, проявив недюжинную энергию самой настоящей дуэньи при исполнении.
– Помилуйте, мадемуазель! – де Руже опешил от неожиданности. – Я вовсе не тот, кого следует расспрашивать о том, что происходит при дворе его величества. Я даже не смогу назвать вам ни одного человека, кто не был бы представлен её высочеству, и кого она не знает лучше, чем я.
– Нет, нет, дорогой герцог! Мы хотим услышать всё именно от вас. Но не упоминайте того скучного господина – герцога де Креки, – капризно надутые губки очень даже красили малышку Стюарт. Пока она ещё не подозревала, какое мощное оружие даровала ей природа в виде милого детского очарования и той особенной красоты лица, которая уж совсем скоро будет сводить с ума мужчин всех возрастов по обе стороны Ла-Манша.
– Будьте добры, герцог! Расскажите нам, что нового при дворе, – промолвила Генриетта, подавая руку де Руже. – Вы правы, я знакома со многими придворными из свиты моего кузена Людовика. И поверьте, я очень скучаю по многим из них.
– Я понимаю, Ваше высочество, – де Руже почтительно наклонил голову, кляня себя самого за скованность. Вот когда ему пригодился бы природный талант вести непринуждённые беседы с женщинами и девицами всех возрастов, присущий его младшему брату – маршалу дю Плесси-Бельеру! Тот умел с полуслова завести разговор на любую тему, да так занятно, что рассказанные им истории тут же становились притчей в языцех и предметом обсуждений на целые дни и даже недели.
– Ведь у нас есть столько общих знакомых, – не переставала увещевать его, пылавшая энтузиазмом Фрэнсис, всего лишь на один шаг уступая дорогу Генриетте. – Ах, милорд, вы не поверите! Я ведь только сегодня утром жаловалась её высочеству на то, как же мы давно не получали весточек из Франции, – она с жалобным видом повернулась к лорду Суррею. Тот смотрел на неё с вежливым снисхождением, не скрывая того, что не имел ни малейшего представления о дружеских связях с кем-либо при французском дворе безвестной и не представляющей никакой важности в его глазах мисс Фрэнсис Стюарт.
