– Потому что вы – не первые, кто попал в год, которого не было. И далеко не первые, кто столкнулся с механизмом времени.
Он снова коснулся стены, и символы переместились, образуя новые узоры. Имена. Десятки имен, написанных на разных языках и разными алфавитами.
– Все они пытались использовать осколки времени, – объяснил старик. – Все они думали, что смогут изменить мир к лучшему. И все они исчезли, оставив после себя только записи в моей памяти.
Лисея встала и подошла к стене. Среди имен она узнала несколько – великие маги древности, герои легенд, правители, чьи имена были высечены на мраморных плитах в храмах.
– Они не исчезли, – возразила она. – Я помню их истории.
– Помнишь только то, что осталось после перезаписи, – мягко сказал Хранитель. – Их настоящие истории, их настоящие деяния – все это было стерто. То, что ты знаешь, – только тени, отброшенные механизмом времени, чтобы заполнить пустоты.
Воздух в хижине задрожал. Где-то вдалеке раздался протяжный вой – охотники освободились из временной ловушки.
– Они идут, – констатировал Хранитель, поднимаясь с кресла. – И теперь у вас есть выбор.
Ивар взял топор. Металл мгновенно ожил в его руках, засияв готовностью к бою.
– Какой выбор?
– Первый – сражаться с охотниками и попытаться найти способ вернуться в свое время. Но помните: каждое использование механизма приближает вас к моменту, когда придется платить по долгам.
– А второй? – спросила Лисея.
– Остаться здесь. В году, которого не было. Стать частью разлома, как стал я. Никогда не стареть, никогда не умирать, но и никогда не жить по-настоящему.
Вой охотников стал ближе. Через окна хижины – которых секунду назад не было – проникал холодный свет, не похожий ни на серебристое, ни на багровое лунное сияние.
– А третий вариант? – спросил Ивар.
Хранитель удивленно поднял брови.
– Откуда ты знаешь, что есть третий?
– Потому что ты бы не рассказал нам всю эту историю, если бы не хотел, чтобы мы выбрали именно его.
Старик засмеялся – звук получился горький и уставший.
– Умный мальчик. Да, есть третий вариант. Самый опасный из всех.
Он подошел к двери, за которой уже мелькали тени приближающихся охотников.
– Попытаться сломать сам механизм времени. Найти источник всех осколков и уничтожить его. Тогда время вернется к своему естественному течению, а все долги будут аннулированы.
– И что произойдет с теми, кто уже стерт из истории? – спросила Лисея.
– Не знаю, – честно признался Хранитель. – Возможно, они вернутся. Возможно, исчезнут навсегда. А возможно, весь мир перестанет существовать.
Дверь хижины затрещала под ударами снаружи. Охотники добрались до убежища.
– Решайте быстро, – сказал старик, и его фигура начала растворяться в воздухе. – Я больше не могу вам помочь. В году, которого не было, каждый должен найти свой путь.
Ивар и Лисея остались одни в хижине, которая на глазах превращалась в обычную лесную поляну. Стены исчезали, потолок растворялся, и вскоре от убежища не осталось ничего, кроме светящихся камней под ногами.
Охотники окружили их – высокие фигуры в развевающихся плащах, с глазами, горящими украденным временем. В руках у каждого была сабля из застывших мгновений.
– Что выбираем? – тихо спросила Лисея, вставая спина к спине с Иваром.
Воин поднял топор. Механизм времени отозвался на его движение, окутав поляну пульсирующим свечением.
– Третий вариант, – сказал он. – Если мы собираемся быть песчинкой в механизме, то пусть эта песчинка его сломает.
