Сэйра стояла в центре этого спектакля, дышала. Она слышала своё сердце. Оно билось – впервые за долгое время не в ритме мира, а в своём собственном.
Она сделала шаг. И ничего не изменилось. Она прошептала:
– Я помню.
И ветер – тонкой ленточкой – пробежался по её волосам.
Она прошла мимо мальчика с палкой. Тень от его руки дрогнула. Она наклонилась к старому человеку, застывшему на скамье. В его глазу появилась влага. Сэйра прикоснулась к стене – и услышала отклик. Словно дом сам вздохнул, удивлённый, что кто-то его потревожил.
Девушка улыбнулась. Не широко, не ярко – как человек, впервые за долгое время услышавший родную мелодию.
– Я не пришла спасать. Я пришла чтобы жить.
И тогда… первый звук родился в воздухе – лёгкий, тонкий звон, как отдалённый колокольчик. За ним другой. Потом третий. По миру прокатилось не эхо, а отголосок движения. Ветер дрогнул. Где-то хлопнула ставня. Один ребёнок моргнул.
Она шла дальше, каждый шаг отдавая во вселенную своей вибрацией. Не силой. Не магией. Откликом.
Мир начал просыпаться. Как больной, который долго спал и теперь пробует открыть глаза. Пока медленно. Пока слабо, но в первые за вечность —искренне!
Сейчас будет монолог Сэйры – нежный, как шёпот в безвременье, но с той силой, что способна растопить лёд вечного повтора. А затем – Элиан. Следом, не ради героизма, а потому что чувствует: пришло время идти туда, где особенно трудно быть живым.
Сэйра остановилась на перекрёстке, где всё замерло. Мир её не слышал. Но Время – слышало бесконечно.
Девушка прикрыла глаза и заговорила, не громко, но так, чтобы каждая её мысль стала эхом между струн реальности:
– Время… если ты меня слышишь, не дай мне сломаться. Я не прошу даров, не жду чудес. Я просто хочу… быть живой. Среди тех, кто забыл, каково это – чувствовать. Если ты – дыхание, позволь мне стать ветром. Если ты – течение, пусть я буду каплей. Я не хочу менять их. Я хочу… быть рядом, когда они сами решат проснуться.
Она опустила ладонь на землю.
– Я помню, как больно было знать, когда ты стоишь на месте, а всё вокруг – идёт. Но хуже – когда стоишь вместе с миром и даже не замечаешь этого.
Слёзы не текли – не было нужды. Она уже всё отдала, кроме самой себя.
– Если есть путь, если есть шанс… позволь мне стать его началом.
И тогда – сквозь тонкие, дрожащие складки воздуха – отозвалось Время.
Мир вздохнул.
А в это же мгновение, где-то по ту сторону портала, Элиан стоял у двери. Он чувствовал её дыхание, её слова – будто они проходили через него, как ток. Он знал, что она идёт одна. И всё же…
Он не мог позволить ей нести это в одиночку. Элиан коснулся двери. И она не открылась – она расступилась, как если бы мир сам впустил его туда, где особенно больно.
Когда он ступил внутрь, время встретило его не светом, а тишиной. Но он чувствовал: она где-то рядом.
Сэйра.
Он идёт не спасти. Он идёт вспомнить. Потому что если есть шанс вернуть течение времени – то только вместе.
Элиан не сразу нашел Сэйру. Сначала – звук. Едва уловимый – как шелест пальцев по старой книге. Он обернулся. Там, среди улицы, где всё ещё замирало в привычной неподвижности, раз за разом повторяясь, она стояла. Сэйра Ливарис. И ветер впервые играл её волосами, не подчиняясь замкнутому кругу, а живя свободой.
Она подняла глаза. Улыбка? Нет. Слишком рано. Но между ними пробежало что-то настоящее. Искра – не любви, не тоски – узнавания.
