Он снова посмотрел на паспорт.
Nikola Vucetic.
Фамилия по-прежнему казалась чужой. Но теперь – не настолько. Теперь в ней было что-то… Что-то, что можно было взять с собой.
Сергей поднял фотоаппарат.
Вдох.
Его пальцы едва касались металлического корпуса, когда он сделал первый снимок своей новой жизни.
Щелчок.
В этот момент, на границе между прошлым и будущим, что-то зафиксировалось.
И, возможно, это был только щелчок затвора.
14
Утренний автобус катился по окраинам города, где свет был тусклым и размытым, как сама реальность вокруг. Эти улицы, эти дома – они были аккуратны, чисты, в их обыденности не было ничего плохого. Однако это не был тот Петербург, который Сергей любил. Он любил город, где на каждом шагу можно было встретить нечто неожиданное, где каждый уголок напоминал ему о прошлом, о жизни, кипящей в его сердце.
В автобусе было пусто. Сергей сидел один, и его отражение в этом месте казалось более настоящим, чем он сам. Он был там, но его не было. Тело и мысли растворялись в воздухе, оставляя след, который он не мог найти.
За окном мелькали дома с новыми фасадами, ровные, как линии на старой карте. Асфальт. Клумбы. Всё это казалось ничем. Он смотрел, но не видел. Он был частью всего этого, но не был связан с ним.
Он достал фотоаппарат. Он держал его, как нечто, что могло вернуть его туда, где он был, но чего уже не было. Он щёлкнул. Ещё один кадр. Башни новостроек. Тени деревьев. Всё это было частью какой-то другой жизни, чуждой ему.
Он сделал ещё один снимок, но не знал, что именно снимает. Это была узор, который никогда не сложится. Он терял что-то, не зная, что именно. Небо. Свет. Всё было слишком много и слишком мало.
Вдруг в его голове раздался голос. Он был не резким, а как мягкая волна, проникающая в мысли. Голос звучал, как строки из стихов:
Мчался он бурей темной, крылатой,
Он заблудился в бездне времен…
Остановите, вагоновожатый,
Остановите сейчас вагон!
<…>
Где я? Так томно и так тревожно
Сердце мое стучит в ответ:
Видишь вокзал, на котором можно
В Индию Духа купить билет?
Сергей замер. Эти слова не принадлежали ему. Они разорвали его мир, ворвавшись внутрь. Он не мог понять, что происходило, только ощущал, как всё вокруг теряет чёткость. Он пытался найти то, что потерял, но не знал, что искал.
Автобус слегка подскочил, и его мысли вернулись. Но это не помогло. Всё оставалось чужим.
– Станция Пулково – конечная, – сказал голос в динамике.
Эти слова повисли в воздухе. Он был связан с ними, привязан к этому моменту. Всё до этого исчезло, и он стоял перед этим. Конечная. Но для чего конечная? Разве вся жизнь не была тоже станцией?
15
Сергей вышел на платформу. Аэропорт был пуст, как его мысли, когда он садился в автобус. Бледный свет флуоресцентных ламп врезался в пол, расставляя тени. Чемодан катился плавно, почти бесшумно. Он двигался, не думая.
Пограничник женщина средних лет, задержала его взгляд. Она проверяла не только документы, но и что-то большее, как будто могла прочитать его насквозь. Он прошёл мимо, не изменив выражения лица, но ощущение, что она что-то заметила, не отпускало его.
– Телефон, планшет? – её голос был ровным, почти без интереса.
– Ничего, только фотоаппарат, – ответил он.
Она взяла фотоаппарат, повернув его в руках.
– Пленочный? – спросила она.
Сергей, не спеша, ответил.
– Цифровой.
Она вернула фотоаппарат с тем же взглядом. В её голосе не осталось интереса.
