Глядя на него, можно было бы подумать, что он вовсе не человек, а часть этого кабинета, его логичное продолжение, его плоть. Лицо его было спокойным, неподвижным, но не холодным – нет, скорее, лишённым ненужных эмоций, как у шахматиста, обдумывающего ход. В чём-то он был похож на Сергея: линия скул, одинаковая чёткость черт, взгляд, привычный к анализу. Но вот что-то было иным – что-то неуловимое, и именно это делало их разными.
Глаза у Михаила были светло-серые, почти стальные, с ледяным, настороженным блеском. Они не выражали ни гнева, ни раздражения, но в них было что-то, что давало понять: он привык видеть людей не как собеседников, а как фигуры на доске. Внимательные, но не пристальные, спокойные, но лишённые теплоты, эти глаза скользили по собеседнику легко, но без участия, фиксируя, анализируя, расставляя в уме невидимые метки. Он не смотрел на Сергея, он считывал его. Как аналитик, как стратег. Как человек, который привык видеть не лица, а конструкции, которые можно разобрать и собрать заново.
–– Чем обязан? – произнёс он, без насмешки, но с лёгким оттенком превосходства.
– Господин полковник.
– Генерал-майор, – поправил он. – Уже год.
Сергей задумался. Генерал-майор. Уже год. А отец – в отставке майором. Логика была, но не та, что на поверхности, не та, что объясняется простым «так сложилось».
Михаил молчал, но в его взгляде мелькнуло раздражение. Или это показалось?
– Так чем могу быть полезен?
Теперь голос звучал иначе, с ощутимым изменением – он уже понял, что это не просто встреча, не просто визит.
– Миша, мне нужна явочная квартира.
Сказано было просто, без давления. Михаил внимательно посмотрел на него.
– Надолго?
– Нет, ненадолго.
– Тебе лично?
– Лично мне, – Сергей отвечал, не отрывая взгляда.
Михаил медленно втягивает воздух. Он не спешит отвечать – власть не любит торопливости.
– Зачем?
– Это сейчас неважно.
Михаил чуть улыбается – губами, не глазами.
– Странно ты подошёл… Давно не виделись. Лет сколько? Год? Может, больше. А тут на днях кино смотрел. С детьми. Фэнтези, сказка… Им понравилось. Тебе привет передавали.
Сказано легко, но в голосе была тяжесть, как будто за словами скрывался упрёк.
– Только в кино тебя и вижу. Не заглядываешь, не интересуешься.
– Я тебя о чём-то просил?
– Это не ради экономии, да?
– Мне это нужно…
Сергей говорит это твёрдо, и Михаил понял, что дальше спрашивать бессмысленно. Или не хочет понимать? Или… боится? Власть боится неизвестного.
– Эти квартиры – простые, – медленно говорит он. – Для встречи – одно, для другого – совсем другое.
В словах звучала двусмысленность. Он не уточнял, что именно имел в виду.
– Это для другого. Потом объясню.
Михаил слегка нахмурился:
– Когда – потом?
Тишина. Настоящее напряжение в воздухе. Михаил будто слышит его, будто чувствует.
– Я должен что-то сделать, а ты потом объяснишь?
– Если я пришёл сюда, значит, мне это нужно.
Михаил молчит. Смотрит в стол, будто там спрятан ответ. Может быть, он его уже знает.
Сергей встаёт. Михаил смотрит ему в спину, а потом вдруг:
– Серж…
Сергей останавливается. Не оборачивается, но слушает.
– Я подумаю.
Сергей кивает, понимая, что решение будет принято позже – и этого достаточно.
Он выходит. Дверь закрывается. В комнате – тишина. Бюст Дзержинского молча смотрит вперед. Он видел многое. Он видел, как рождаются решения. Как решаются судьбы. И как меняется мир – не всегда к лучшему.
