Пётр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. Текст, перевод, комментарий - страница 16

Но самое ценное в «Хронике» – это ее сведения о Пруссии и пруссах. Ни один из современных Петру из Дусбурга хронистов не описывал их так точно и подробно. Настолько точно и подробно, что по его описаниям современный литовский историк Ромас Батура смог составить карту Пруссии, на которой можно видеть территории, населенные прусскими племенами, местонахождение замков и укреплений, местностей, связанных с восстаниями и битвами пруссов, сражавшихся за свою независимость (Petras Dusburgietis 1985; 2005; Пашуто 1958). Автора «Хроники» интересует самобытность пруссов, и он посвящает целую главу их верованиям (впрочем, осуждая их как языческие) и особенностям их повседневной жизни.

О народах восточной части Прибалтики (в том числе и о пруссах) писали близкие по времени Петру из Дусбурга Генрих Латвийский (не ранее 1187 – после 1259), которому свойственно достаточно эмоциональное (и, как правило, отрицательное) восприятие (ГЛ) и Варфоломей Английский (первая половина XIII в.), оставивший в своем энциклопедическом сочинении (это одна из самых ранних средневековых энциклопедий) краткие сведения о землях Восточной Европы и Восточной Прибалтики (Матузова 1979: 77, 85), при этом, кажется, даже не подозревая о том, что, сообщая о самбах, он пишет об одном из прусских племен (см. Матузова 1979; Матузова, Назарова 2002; 2020).

Разумеется, характеристика пруссов зависит от осведомленности автора, от его восприятия, от стоящей перед ним задачи, т. е. автор достаточно субъективен как в отборе материала, так и в своих оценках его. И если речь идет о Пруссии и пруссах, то Пётр из Дусбурга оказывается наиболее осведомленным автором. Он долгое время провел в Пруссии, он многое видел своими глазами и многое слышал от непосредственных свидетелей описываемых им событий. Такая авторская позиция позволила хронисту чаще со стороны, но нередко и изнутри видеть и описывать события, и таким образом как бы уравновешивать их, сообщая сведениям «Хроники» (вольно или невольно) бóльшую объективность, чем можно было бы ожидать от носителя крестоносной идеологии. Но такова ментальность автора «Хроники земли Прусской».

И это снова подводит нас к вопросу (к сожалению, неизбежно почти риторическому): кем и каким был автор «Хроники земли Прусской»? Раскрывая свои мысли и пристрастия, он довольно отчетливо предстает на страницах своего сочинения: крестоносец, несущий слово Божье в последний языческий край Европы и ностальгирующий по Святой земле; идеолог, формулирующий языком и образами Библии концепцию «новых войн» Бернарда Клервоского и расширяющий ее концепцией «нового оружия», духовного по своей аллегорической сути (Матузова 2010); орденский священник, которому было поручено создать «апологию» Тевтонского ордена в Пруссии. Но он сделал больше. «Хроника» полнится именами, преимущественно немецкими и прусскими; среди носителей этих имен христиане и язычники, друзья и недруги, рыцари и лица духовного чина. Благодаря Петру все они обрели «жизнь после смерти». Насколько это было важно для пруссов, народа, не имевшего собственной письменности! Ведь Пётр из Дусбурга сохранил для грядущих поколений пусть всего лишь одну, но такую яркую и такую драматичную страницу прусской истории (Матузова 2018; 2022).

И еще одно наблюдение. В 131-й главе (III) части «Хроники» упоминается «священник брат Петер», духовник «благородного брата Германа фон Лихтенбурга» в Бранденбургском замке. На фоне множества гипотетических Петров, претендующих на роль Петра из Дусбурга, кандидатура этого священника даже не рассматривается. Но почему бы не рассмотреть? В средневековой живописи есть немало примеров, когда художник, не подписывая своего произведения, вдруг включает себя (а порой и своего заказчика) в круг изображаемых им лиц. Что, если так пролагало себе дорогу авторское право? И не вписал ли себя Пётр из Дусбурга на страницу «Хроники» как некое третье лицо, просто как свидетеля и участника описываемого им события? Тот священник стал свидетелем чуда (исцеление Германа фон Лихтенбурга прикосновением Девы Марии), он видел его результат. Таких описаний чудес в тексте «Хроники», подкрепленных свидетелями, довольно много. И значит, этим описаниям, по представлениям людей того времени, можно доверять.