– Можете смело выходить – больше они не вернуться за податью!
– Вы в этом уверены? – высунув голову и внимательно осмотревшись, спросил купец.
– По крайней мере сегодня уж точно! – рассмеялся Всеволод и, указав на рассыпавшиеся по земле деньги, продолжил. – Другим купцам скажите, чтобы забрали свои деньги.
– Спасибо! – крикнул он вдогонку уходящим друзьям.
На центральной площади находились не только купеческие лавки. Ещё там стояло здание магистрата, где иногда заседали бюргеры города, а ещё были церковь и таверна «Три бочки рому», куда друзья и держали свой путь. Единственная проблема – добираться нужно было по раскисшей от дождя дороге, обходя стороной глубокие, грязные лужи, чтобы постараться, как можно меньше испачкать свои сапоги. Но, наконец, они дошли до таверны, и остановились у её двери, чтобы счистить налипшую на подошвы сапог грязь, и они остановились как раз вовремя.
Широкая дверь таверны внезапно с грохотом распахнулась и из неё с руганью, задом наперёд вылетел мужичок в разорванной на груди рубахе и с большим лиловым синяком под глазом. Пролетев некоторое расстояние, он с шумом приземлился своим тощим задом в грязную лужу, до смерти напугав, доселе мирно дремавшую в ней огромную свинью. Та с визгом вскочила, и унеслась прочь, не разбирая дороги, умудрившись пробить своим пятаком хорошую дыру в ближайшем деревянном заборе, возле какого-то хозяйского дома.
Мужичок с руганью поднялся из лужи, слегка отряхнул от грязи подмокший зад и, не обращая никакого внимания на людей, которые стояли на пороге таверны и с нескрываемым любопытством на него смотрели, снова ломанулся в таверну, и, тут же, – пушечным ядром вновь вылетел из неё обратно, и снова на свою задницу в ту же самую грязную лужу.
– Скотина! – обиженно проревел мужичок, угрожая своим тщедушным кулачком кому-то невидимому в таверне, и продолжая сидеть в грязной луже.
При слове «скотина», из-под забора недовольно прохрюкала свинья, будто отвечая ему: «Сам такой!».
– Я тебе в позапрошлый раз свой долг вернул? Вернул! Ну и что, что последний долг пока ещё не отдал! Так что, за это сразу меня в морду, да?! Сволочь! – продолжил свою обиженную тираду мужичок и, наконец, смог кое-как сфокусировать свой взгляд на стоявших недалеко от него людей. Он обрадованно заулыбался, что наконец-то нашел себе новых благодатных слушателей, которым можно будет до конца излить своё горе.
– Вот вы, на вид честные люди, разве вы бы позволили хорошему человеку пропадать ни за что, ни про что, а? – произнес мужичок из лужи и для пущей убедительности стукнул себя кулачком в грудь.
Что-то звякнуло, и он с любопытством на лице полез за пазуху. Пошарил рукой, нашёл и вытащил. Это оказалась оловянная фляжка, но вся сморщившаяся от бесконечных ударов и падений своего хозяина. Мужичок задрал голову и попробовал к ней присосаться, но тщетно. Фляжка была пуста. Её хозяин снова выматюгался, вскочил и с флягой в руке, напрочь забыв про своих новых слушателей, снова ломанулся в таверну, но тут же, в третий раз вылетел обратно и с хорошим, звучным шлепком – снова угодил в ту же самую лужу. На этот раз мужичок, не глядя на дверь таверны, медленно, неуклюже поднялся и, не отряхивая свой запачканный налипшей грязью зад, опустил голову и молча, неуверенной походкой пошёл прочь. Стоян сопроводил взглядом неудачливого посетителя таверны и открыл дверь, но тут же из её глубин раздался басовитый рёв:
