– Не могу, – нехотя качнула головой Стэйси. – Я обещала помочь Дэймосу. Ему сейчас тоже нелегко приходится. Но завтра скорее всего мы с тобой встретимся на совете по поводу грядущей войны.
Скривился, понимая, что ее возвращение откладывается на неопределенный срок. А до тех пор, пока в Терра Вива дела улучшатся настолько, что она решит покинуть родное королевство, может пройти не один год.
– Знаешь ведь, что мне недостаточно этих советов, балов, и прочего.
– Мне тоже, – усмехнулась Стэйси. – Я обязательно вернусь, Ади, я ведь обещала.
Не стал на нее давить, а после танца, вернувшись на постамент к остальным гостям, неохотно выпустил тонкие пальцы из собственной ладони, отчего настроение, и без того являвшееся не самым радужным, упало еще ниже. Настолько, что я практически не участвовал в светских разговорах, мрачно сжимая в руке кубок с вином. Пить не хотелось, и я задумчиво разглядывал, как бордовые волны в нем плещутся от стенки к стенке.
Заметил, что Дэй почти столь же напряжен, как и я, тем более что причин для этого у него имелось не меньше. Но обсуждать сегодняшние события, как и возможности противостоять Лимерии, мы станем завтра, а на балу пришлось лишь обменяться парой ничего не значащих фраз и угрюмых понимающих взглядов.
Зато Аман Герберт в этот вечер трещал без умолку. Поток идущих от него идей и планов по улучшению жизни родного королевства казался нескончаемым. Дэй его поведение молчаливо поощрял, а меня жизнерадостная болтовня наместника Глиндала вскоре ожидаемо начала раздражать. К тому моменту Аман перешел к байкам из собственного прошлого, а я к мрачным размышлениям о том, что, к сожалению, покидать бал одним из первых нельзя, особенно после того, как Тэтрилин так эффектно с него сбежала.
– …Нам всем было лет по десять и в то лето королевская семья целый месяц провела у моря в Истари, – зачем-то рассказывал мне Аман, когда остальная компания незаметно переместилась ближе к Дэю и мы с Гербертом остались беседовать вдвоем.
Моё участие в диалоге сводилось лишь к комментариям вроде «да» или «нет», или задумчивому мычанию, которое я вставлял в самых эпических моментах историй наместника. Однако, когда он заговорил про Стэйси я невольно стал гораздо внимательнее.
– Я и Кайра тогда были на берегу, когда Виктор, шутки ради, столкнул Ану в воду с пирса и кричал, чтобы не выбиралась на берег, пока не научится плавать. Она тогда чуть не утонула…
– Ты тоже посчитал это шуткой? – нахмурился я, прервав рассказ.
– Нет, конечно, но в том году Серпент стал полноправным королем, и никто не мог ему перечить, – пожал Герберт широкими плечами, будто это было само собой разумеющимся и собрался продолжить повествование, поскольку оно, видимо было началом какого-то веселого, по мнению рассказчика, эпизода, но я снова невежливо перебил:
– Неужто и Дэймос не мог?
– Дэй – мог, но это же Дэй, – ответил Герберт, словно это всё объясняло. – И тогда его рядом не было. К тому же Серпент был старше и как брат точно не причинил бы сестре существенного вреда. Но суть в том…
Однако суть мне была уже не важна.
– Виктор только и делал, что причинял ей вред, – выплюнул я, не скрывая злости. – Один раз даже убил. А все вы, так называемые друзья, предпочитали стоять в сторонке и бездействовать.
Аману мои слова ожидаемо не понравились:
– С какой стати ты решил меня обвинять, Величество? – Сердито поднял светлые брови наместник. – Во-первых, неизвестно, что сделал бы ты сам на моем месте, во-вторых, ты знаком с Аной всего-ничего, а я знаю ее всю жизнь и всегда был для нее…
