А впереди нас ждал фестиваль, Первый Московский! До этого времени обычно проходили только слёты на лоне природы. Я помню один из больших московских слётов, на котором я побывала вместе с Ириной. Тогда мы с ней вдвоём на таком большом мероприятии ещё не были удостоены чести выступать на главной сцене. Вообще, на него попасть всегда очень непросто: желающих поучаствовать было много, и нужен был естественный отбор, поэтому место проведения слётов держалось в строжайшей тайне. Обычно об этом знали только организаторы и руководители кустов. На некоторые слёты даже выдавались какие-то бумажки-пропуски, для того чтобы по ним можно было сесть в электричку, которая увозила всю огромную толпу участников такого слёта в неизвестном для других направлении. Обычно электричка заполнялась полностью. Я не знаю, как это организовывалось: может, вообще заказывалась какая-то дополнительная электричка, идущая вне расписания, но простых пассажиров в ней я никогда не видела. Все вагоны были забиты поющими, смеющимися, галдящими людьми. Рюкзаки передавались в окна, туда же просовывались гитары, народ сидел друг на друге. Те, кто не попадал в приглашённые, назывались «хвостами». Таких было очень много, но они всё-таки умудрялись добраться своим ходом до слёта. Информация о месте проведения, хоть и держалась в строжайшей тайне организаторами, всё равно каким-то образом просачивалась в народ. В этом была даже некоторая своеобразная лихость: попасть на слёт не приглашённым участником, а пробираться туда через тернии, чтобы потом можно было похвастаться этим среди друзей.
Так вот, об этом слёте: именно для участия в нём к Ирине приехал из Бугульмы Владимир Ченцов с женой (они очень красиво пели дуэтом песни Володи). А за ними, узнав, что мы едем с Ириной на этот слёт, стали напрашиваться ещё какие-то её знакомые. Инна Пахомова, конечно, предложила нам встать лагерем вместе с кустом «Сборной леса», в нашей группе «Коряги», где я давно уже была своим человеком и где были мои основные КСПшные друзья, но так как нас уже набралось восемь или десять человек, мы с Ириной решили расположиться отдельной группой, но рядом со «Сборной леса». Инна мне сообщила, на какой вокзал и к какому времени нужно прибыть; Ирина, в свою очередь, тоже откуда-то получила эту информацию.
Итак, мы с ней собрались за два дня до слёта у неё дома, составили раскладку продуктов, обговорили снаряжение. Обговорили – это громко сказано: все остальные участники нашей группы имели весьма приблизительное представление о лесной жизни. Поэтому всё – и котлы, и топор, и пилу, и таганок – пришлось тащить нам с ней. Палаток и спальников ни у кого из остальных тоже не было, но я и так была уже зла на весь мир, поэтому сказала:
– Если они сами не достанут палатки и спальники – это их проблема.
Ну ладно Ченцов – для него я могла собрать и тащить всё что угодно. Он гость из Бугульмы, прекрасно организовал нам всё в Казани на фестивале, но остальные-то были из Москвы. В конце концов постепенно каким-то образом что-то там само у них всех организовалось. А нужно сказать, что в это время мы дружили с прекрасным парнем, Женькой. Большой, сильный, он был туристом-водником с большим опытом и, мне кажется, умел делать в жизни всё. Мы много раз с ним вместе ходили в лес, он был надёжен и незаменим. Не знаю почему, но Ирка умудрилась поссориться с ним из-за какой-то ерунды перед самым слётом, а может быть, просто не хотела звать его туда, потому что людей в нашей группе и так было достаточно, а он был туристом-водником и к КСП не имел никакого отношения. Конечно, за то, что мы его не позвали, он серьёзно на нас обиделся.
