Весь свой монолог я проговорила негромко и спокойно. На меня вообще напала апатия. Подозреваю, что искусству скандала надо обучаться, так сразу из сил можно выбиться.
Борис Алексеевич развернулся к Матвею (о том, что они родственники, я узнала только потом). А на тот момент, заведующий кафедрой и по совместительству мой научный руководитель чуть ли не в приказной форме заявил:
– Отвези девушку домой, доведи до квартиры, по дороге извинись, будь добр. И вечером жду дома, есть разговор. А ты, Илария, не переживай, от пар я тебя освобождаю, — это уже мне. – Анна Ивановна подготовит справку, передаст старосте твоей группы. Я надеюсь, что ты не будешь давать ход этому делу? А с Матвеем я поговорю по поводу его агрессивного стиля вождения.
Я согласно кивнула. Меня и не особо задела-то машина, просто я испугалась. Искать виновных не собиралась. Но и ехать с этим хамом домой тоже не было желания.
– Но с ним я не поеду домой! – я ткнула пальцем в сторону парня и тут же поспешно отдёрнула руку, потому что он (этот крокодил!) меня укусил за палец! Несильно, но ощутимо.
Я ошалело уставилась на Матвея. Думаю, что Борис Алексеевич тоже пребывал в шоке. Лишь зубастый крокодил с усмешкой заметил:
– А чего она пальцем в меня тыкает? Мне не нравится.
Потом он поднялся с кресла, потянулся, всем своим видом показывая, что нисколько не боится разговора с отцом, и подхватив с вешалки куртку и мой дождевик, небрежно обронил:
– Не боись, доставлю в лучшем виде. Пошевеливайся, крошка, у меня ещё много дел! – и хлопнул дверью кабинета.
– Илария, ты его извини. Он вообще нормальный парень. Но тут что-то на него нашло. Я с ним обязательно поговорю. А сейчас поезжай домой. Матвей довезёт, не переживай.
Мне ничего не оставалось, как выйти из кабинета вслед за парнем. Пока он вёз меня домой, мы трижды умудрились поругаться. И ещё раз пособачились, поднимаясь в лифте до моей квартиры.
Всё последующее наше знакомство проходило под девизом «Кто кого переорёт». И только по рабочим вопросам мы отлично ладили и находили компромисс. Иришка смеялась и говорила, что такие аргентинские страсти обычно приводят к большой любви. Но любви с Мэтом у нас так и случилось, хотя с моей стороны зародилась симпатия, но быстро завяла под весом часто сменяющихся девиц модельной внешности, которые висли на парне.
И вот спустя четыре года я опять собираюсь ехать в машине Мэта. Уже в новой машине. Ярко-зелёная, красивая и неизвестной мне марки. Потому что в машинах я не разбираюсь вообще. Так что для меня все машины делятся на красивые и не очень, и по цветам ещё.
– Ты купил новую машину? – начинаю разговор, подходя к пассажирскому сидению. И вовремя спохватываюсь: – Мне вперёд можно сесть или сзади?
Мэт удивлённо вскидывает брови и, подходя ближе, открывает передо мной переднюю дверцу:
– Как по мне, то не очень приятно, когда разговор ведут с затылком. Тебе так не кажется?
– Мне много чего кажется, – пробубнила себе под нос, усаживаясь и защёлкивая ремень безопасности, и уже громче произнесла:– Я же не знаю, какие у тебя правила в машине.
Парень уже уселся на водительское сидение, пристегнуться и с интересом уставился на меня, развернувшись вполоборота:
– А ну-ка, поясни. Мне очень интересно, какие бывают правила в машине? Минет только на переднем сидении, секс на заднем?
Я фыркнула, и мой хороший настрой начал испаряться. С кем я собралась беседовать? О чём? Ведь всё, что можно, Матвей сведёт в шутку надо мной.
