Матвей с усмешкой взглянул в мою сторону и дополнил заказ:
– Девушке десерты после принесёте. А вначале греческий салат и классическую лазанью. Сок какой будешь?
Ну хоть про сок спросил, а то совсем не удосужился поинтересоваться моим мнением.
– Томатный.
– И томатный сок. Нехолодный. Пока всё, – он кивнул официанту, и тот отошёл от стола.
– А почему нехолодный? Может, я со льдом люблю? – не то, чтобы мне хотелось спорить, кушать хотелось сильнее, но всё–таки было любопытно.
– Чтобы горло не болело. А то знаю я тебя, чего только не придумаешь, чтобы завтра со мной не поехать.
– Но у меня, может, действительно планы на выходные.
– Такие, что нельзя отменить или перенести? Ну, хочешь, я тебя у Стёпки отпрошу? Клятву принесу в твоей верности и целомудрии?
– Ой, не надо. Да и при чём тут Стёпа? Чего ты вообще к человеку прицепился? Ты его видел от силы раза два. А за сегодняшний вечер упомянул раз пять.
Вот ведь шут гороховый. Всё ему Стёпа покоя не даёт.
– Да потому что странный он, твой Степашка. Не подходит он тебе.
– А кто подходит?
Но узнать ответ на вопрос мне не удалось – принесли заказ. И я с аппетитом набросилась и на салат, и на лазанью.
Беседа возобновилась через некоторое время и продолжалась под кофе с десертами. Но темы кружились в основном вокруг работы и общих знакомых и почему-то моей биографии.
– Тебя маменька нарекла таким экзотическим именем?
– Да, вычитала где-то и ей понравилось. Она и решила, что если родится девочка, то будет Илария, если мальчик – то Илья. Папа был не в курсе её планов. Когда узнал, было поздно: меня уже в свидетельство о рождении записали Иларией.
– Тебе-то самой как такое имя?
– Мне самой нравится, никогда не мечтала поменять. Папа называет Илей, мама Лиечкой. Главное, чтоб Ларой не сокращали. Не люблю имена Лариса и Борис, вот прям брррр.
– Почему? – вопросительно выгнув левую бровь, спросил Мэт.
– Считалочка в детстве была про крысу Ларису и повелителя помойных крыс Бориса. Мне её крёстная рассказала, когда я в садик ещё ходила. С тех пор никак не могу избавиться от ассоциации с крысами.
– Только папе моему не говори.
– Борис Алексеевич идёт сразу в комплекте с отчеством. Он у меня никак не стыкуется с крысами.
– А меня бабушка Матвеем назвала. Тогда считалось редким именем. И сокращали меня в детстве Мотей или Матюхой. Мне жутко не нравилось, поэтому когда пришёл в школу, сразу учительнице объявил, что называть меня можно только полным именем или по фамилии. На сокращения я откликается не буду. Она была удивлена, но прониклась моей просьбой, не стала ни смеяться, ни обсуждать. До конца школы я и доучился Матвеем, а вот в универе кто-то придумал сокращение на английский манер – Мэт. Поначалу не очень нравилось, потом привык.
Я вживую представила, как паренёк семи лет с важным видом требует от учительницы называть его исключительно полным именем, и прыснула.
– Что смешного?
– Ты, наверное, был забавным в школе. Высокий и худой, и непременно важный. На сокращённое имя он откликаться не будет, ишь ты!
– Неее, я в школе до девятого класса был мелким, а в началке вообще толстенький. Бабушка кормила на убой. Потом в старших классах вытянулся и стал ходить в качалку и на борьбу, тогда модно было.
Я отломила кусочек от десерта и задумчиво посмотрела на Матвея. Представить его толстым и низеньким я не могла. А ещё не могла понять, зачем он сейчас рассказывает мне такие откровения. При нашей вечной враждебной перепалке эту информацию можно использовать против парня.
