– Миля, чё мы тянем? – пыхтел дружок, после очередного безуспешного обсуждения на учёном совете планеты-кандидата. – В небесах планет крутится как грязи. И в каждой своя изюмина. Куда ни ткнёмся, чего-то интересное надыбаем. Даром труды не пропадут однозначно.
– Не скажи, – хмурил лоб Эмиль, – оно хоть и проба, но хочется с толком.
– Эх! – разочарованно махал рукой Геня, и переключался на Азария, в частности, устраивал ему внеочередной разгон за “низкие показатели нарушений общественного порядка на Атэре”.
Почему Эмиль выбрал Бета-мираж?… Из-за её странностей. Например, отражаемый свет: то она горела как пламя костра, то была тусклой, как осенний туман. Иногда мерцала, испускала длинные волны непонятного происхождения, а то и меняла параметры орбиты. Были случаи, казалось, что и размеры менялись! Учёные-астрономы ломали головы, а Эмиль загорался: ”Похоже, вот она, наша первая!” Его просто потянула туда, в дали, где мерцала, сияла и пульсировала в ближайшем созвездии Плеяды эта странная Бета-мираж!
И, вот, корабль, который так и назвали “Звёздный виртуал”, уже крутился вокруг “Миража”. Проведены тестовые испытания. Все системы отработали штатно: ЭВОЧ-Комгол создаётся и реагирует, как и задумано.
Эмиль настоял, чтобы это, первое, виртуальное путешествие началось без лишнего официоза, без утомительной помпы, а просто и обыденно. И хотя высокое начальство присутствовало, в чине замов; пресса что-то снимала и записывала; рядом волновалась группа непосредственных участников проекта – Эмиль с Геней в спецкостюмах сохраняли невозмутимый вид. Они удобно улеглись на особые кушетки, больше напоминающие современные операционные столы: белые простыни и аппаратура с кучей проводов вокруг.
Руководитель группы технического сопровождения, ближайший научный соратник Эмиля, чётко отслеживал все процедуры, выполняемые помощниками. Успех первого путешествия, несомненно, во многом зависел от их слаженной профессиональной работы.
После облачения в костюм, Эмиль почувствовал, как погружается в состояние полёта: даже возникло лёгкое головокружение. В висках сжалось, в затылке ненавязчиво застучало. Глаза сами закрылись, и навалилась дрёма и полное спокойствие. Естественно, он не видел, как его непоседа-друг хотел было отметиться искромётной фразой, но лишь пошевелил губами и тоже прикрыл глаза…
Перед Эмилем простиралась бесконечная каменистая равнина, довольно плоская. Во всяком случае, каких-то ложбин, холмов, тем более гор не наблюдалось. Не ощущалось и атмосферы: полный покой, отсутствие даже лёгкого дуновения. Естественно, раз пустыня, то ни зелени, ни признаков воды, как-то ручьёв, речек, водоёмов – даже не угадывалось. Не было и привычного солнца, хотя света хватало, как в земной полдень. В вышине ни синевы, ни облаков – серая пустота.
Эмиль повернулся – образ Гени тёр пальцем лоб и явно собирался высказаться. В этой паузе, Эмиль рассмотрел дружка, а потом перевёл взгляд на себя: выглядели они вполне прилично. Правда, преобладали коричневые тона во всём: одежда, цвет кожи, даже глаза были карими. Хотя, в реальности, у Гени было больше цыганской черноты, а у Эмиля славянской синевы.
Пауза закончилась восклицанием дружка:
– Такое ощущение, будто тебя гахнули по темечку, а потом влили порцию обезболивающего: лёгкость в теле, туман в мозгах и полное отсутствие всяческих желаний, даже в русле наполнения желудка, что ранее всегда присутствовало.
