Платон Ойунский: пылающий камень Сата - страница 28

В 1914 году тот же вопрос на I Всероссийском съезде по народному образованию поднимает Василий Никифоров-Кюлюмнюр. Как сообщает журнал «Ленские волны», он, как делегат съезда, принимает участие в работе «Инородческой комиссии», поставившей вопрос о борьбе за народный язык в школах и вынесшей резолюцию, что «нормальная постановка народного образования мыслима лишь при оздоровлении всего государственного организма», то есть что «борьба за родной язык в школе должна быть тесно связана с борьбой за демократизацию государственного строя». В. Никифоров выступил с докладом «О положении школьного дела якутов», в котором выдвинул вопрос о необходимости «вследствие ощущаемого в Якутской области недостатка учителей» учреждения «в г. Якутске учительской семинарии для якутов» и издания «за счет казны учебников для якутов». Комиссия, среди прочего, записывает в своем решении предложение о созыве областного Сибирского съезда по вопросу о народном образовании в Сибири. Вопрос не только был важен с точки зрения обеспечения школ подготовленными кадрами, но и в целом позволял решить вопросы культурного развития края.

Долгожданное решение было принято Министерством просвещения Российской империи 27 августа 1914 года. Главный инспектор училищ Восточной Сибири 12 сентября известил о том, что в Якутске разрешено открыть мужскую учительскую семинарию. Открытие состоялось в торжественной обстановке 16 сентября 1914 года. Был набран первый курс из тридцати одного слушателя. Так начала свою работу учительская семинария, первые выпускники которой оказались активными участниками революции и последовавших за ней событий. Среди первых поступивших был и Платон Слепцов. 21 сентября он сдает экзамен по арифметике и на следующий день согласно протоколу заседания Якутской учительской семинарии, как прошедший приемные испытания, становится учащимся Якутской учительской семинарии. Протокол подписан инспектором В.П. Васильевским (он стал директором семинарии), инспектором Якутского высшего начального училища Семеном Ивановичем Лысяком, законоучителем высшего начального училища священником Михаилом Никифоровым и наставником Якутской учительской семинарии Дмитрием Ивановичем Титовым. Как видно из сохранившихся документов, Платон 28 сентября подает прошение о переводе с педагогических курсов в семинарию, то есть изначально он был принят слушателем педагогических курсов и сдавал приемные испытания.

В следующем, 1915 году в семинарию поступили Максим Аммосов, Степан Аржаков, Исидор Иванов (Барахов), Степан Васильев, Михаил Ксенофонтов (Мегежекский) и другие, то есть целая плеяда молодых людей, которые всего через пять-шесть лет встанут во главе партии большевиков и придут к власти в области.

8 января 1915 года Платон Слепцов получил паспорт, дающий ему право на свободный выезд с места жительства в «разные города и селения Российской империи». Платон был готов выехать на учебу в другой город. 1 июня директор семинарии подписал отношение инспектору училищ Восточной Сибири о переводе на учебу в Иркутскую учительскую семинарию учащихся Петра Афанасьева и Платона Слепцова. В документе Васильевский, ссылаясь на протокол № 12 заседания Педагогического совета семинарии, покорнейше просит содействия в зачислении в Иркутскую семинарию «на казенные стипендии с высылкой на прогоны каждому по 50 руб.». Здесь же директор сообщает, что «молебен об окончании занятий был совершен 15 мая, после молебна всем воспитанникам семинарии было объявлено постановление педагогического совета о результатах годичных занятий». По совету директора Платон 31 июля возвратился после каникул в Якутск и провел целый месяц в напрасном ожидании телеграммы от главного инспектора народного образования Восточной Сибири. К сожалению, из-за волокиты о назначении стипендии Платон не смог выехать на учебу в Иркутск и продолжил занятия в Якутске.