Плавучий мост. Журнал поэзии. №4/2016 - страница 8

И эта плоть – совсем другое тело,

Не то, что пело, мчалось и клялось.

И мысль моя: быть может, одолею.

И тень ея: быть может, околею.

Взгляд рвется прочь – там горная гряда

И луч, как меч. горит холодным блеском.

И сероватым, и последним всплеском

У ног Изольды смелая вода.

1995

«Предайся вере и надежде…»

Предайся вере и надежде,

Бредя осеннею порою.

Душа все та же, что и прежде:

Дитя в матроске за игрою.

Хлопочет, мишку обнимая,

К учебе рвением пылая,

И уж совсем не понимая,

Зачем судьба такая злая.

И скажет месяц – или ветер —

А может туча, проплывая:

– Так мало дней уже на свете,

Зачем из тратить, унывая?

Допей вино свое, голубчик,

Доверься мерному качанью,

Меж колыбелью и печалью,

Меж колыбелью и печалью.

Пусть рядом грустная, нагая,

Скучая. плача. холодея

Присядет осень, излагая

Свои бредовые идеи

И грянет день не сожаленья,

Но умиленья и отваги,

И ты раздашь свое именье

И подожжешь свои бумаги.

В унылой гавани постельной

Заблещут бисер и стеклярус,

А дальше – ветер корабельный

Умело схватывает парус.

1998

«Владетельного герцога посланье…»

Владетельного герцога посланье.

Зажжется к ночи новая звезда.

Но медлит день, несущий на закланье

Свой бледный свет. И грусть как никогда.

Еще не вечер, но немножко поздно…

Кончается поэзия. К концу

Подходит август – холодно и звездно —

Как блудный сын к хрипящему отцу.

Уходит день. Он где-то в Ливерпуле.

В России ночь, давно уж там темно.

Там снова занят отливаньем пули

Наш человек. Но это все равно.

Зажжем свечу – темно мне. У огня же

Я вижу лучше, чем при свете дня,

Что жизнь прошла. Настала осень, княже,

И золотом осыпала меня.

Мне скучно, бес. Всех нет, но хоть бы слезы…

Посмотришь в сад – и что же видишь ты:

Что все прошло. Остались только розы,

Георгия Иванова цветы.

2000

«Остановите лошадей!..»

Остановите лошадей! – Заря

Вечерняя печалилась, качались

Над головой цветы, и лекаря

К остывшему Потемкину домчались.

…Из глубины раздался голос, бас,

И с высоты ответил голос Бога.

Летевшая помедлила немного

И села на резной иконостас.

И вздрагивали, как двойные створки,

Два пудреные крылышка сквозь сон.

Безвременье. Империи задворки.

Безрадостная молодость. Херсон.

И в прошлое проваливались ноги.

Туда, туда, подальше от судьбы

Ведите нас, тенистые дороги

Под вязы, под дуплистые дубы…

Прошли века. Но точно так же, князь,

Я в поле умереть хочу, на дальней

Отеческой земле многострадальной,

Предчувствуя, тоскуя и винясь.

2002

«Мне снилось, что я соглашаюсь смириться…»

Мне снилось, что я соглашаюсь смириться

С безрадостной жизнью оставшейся этой. —

Скорей умереть, подавившись конфетой

Со странным названием «Озеро Рица»!

Проносится птица с отчаянным криком.

Струится над озером мгла голубая.

Здесь речь о тебе, о прощаньи великом.

Промчаться, два плавных крыла выгибая,

И разве что в чьей-то душе сохраниться

Как озеро, вечер и птица лесная.

А озеро Рица теперь заграница?

– Черт, старая карта. Не знаю, не знаю…

Как скоро, невидимой ниткой прошитый,

Спускается сумрак на тихие воды!

Кончается век, неудачно прожитый.

В нем было счастливого: виды природы.

Конец теперь бедам, трудам и заботам —

На черном, чужом берегу океана.

И снова я буду твоим Ланселотом.

Твоим Ланселотом, моя Вивиана.

2001

«Проезжаю я мост…»

Проезжаю я мост. Речка Речица,

Словно быстрое время, течет.

Все проходит, а это не лечится,

Все минует, а это не в счет.

Где-то здесь моя детская родина,

Завалящей любви леденец,

Мост калиновый, речка Смородина,

Змей Горыныч и меч-кладенец.

Назад Вперед

Плавучий мост. Журнал поэзии. №4/2016 - страница 8

Похожие книги