– Это так же не удивительно, как то, что солнце встает на востоке, дождь льет сверху вниз, а на заднице нет глаз, прости мой лендсвертский.
Арей усмехнулся и глянул на Айрис, изысканно разделывающую на блюде свою рыбу. Вилкой и ножом она орудовала не хуже, чем копьем.
«Вот от кого она своих манер набралась», – Айрис сделала вид, что не заметила взглядов Арея.
– Я очень интересуюсь деятельностью нынешней Коллегии, но уже полгода как, я словно отрезан от мира. Если не секрет, не расскажите, что сейчас творится в Саграто?
Моро откинулся на спинку стула, больше похожего на трон и потер себя по животу. Домашняя одежда Архимага представляла собой шелковую накидку, свободно свисающую на нем. Рукава были очень широкими, и Арей удивлялся, как Архимаг не мерзнет в этой промозглой крепости. Хотя он же Ледяной Моро, чему тут удивляться. Светлые волосы были связаны в хвост на затылке, а левое ухо украшала серьга-гвоздик с белоснежным концентритом.
– Так значит, твой старик скрыл от тебя то происшествие? Карнавал, Театр д'Иллюсионе?
Айрис тоже оживилась:
– Пап, ты мне тоже ничего не рассказывал.
– Прости, моя Принцесса, это все нас почти не касается, тем более у тебя в разгаре было обучение с мэтром Горацио.
Айрис очень театрально надула губы и сложила руки на груди, всем своим видом заставляя одного из великих Архимагов чувствовать себя виноватым.
– Я все расскажу, только не злись на меня, дорогая. Это случилось на Карнавале в день основания Кордерии…
Слуги понемногу уносили тарелки с недоеденными блюдами. В столовую вбежал охотничий пес Айрис, привезенный из Лендсверта. Она назвала его Бастион. Пес был игривый, Арей помнил его еще щенком, но в охоте он был мастером. Бывало, сам уходил в лес и возвращался то с убитым кроликом, то с белкой. А ведь это именно он открыл для них тот тайный проход.
Айрис, увлеченная рассказом отца о происшествии в Театре Иллюзий не обратила на пса внимания, и тот подошел к Арею. Пушистый и белый, мечта любой десятилетней девочки. Бастион понюхал Арея, сначала недоверчиво, но потом признал и лизнул его руку.
– В общем, – подвел итог Архимаг, – твой отец опять оказался втянут в это дело с заговором. А ведь ты подумай, все началось именно с нападения на ваше имение. Когда д'Эсте рассказал мне это, я пришел в ужас. Если заговорщики смогли проникнуть к Дознавателям… Я боюсь представить, что будет дальше. – Архимаг вынул откуда-то из глубин своей накидки трубку и коробочку, богато украшенную драгоценными камнями. Слуги тотчас же поставили рядом с ним небольшой горшочек с деревянными палочками и свечу. Моро засыпал в трубку содержимое коробочки, поджог палочку и закурил, выпустив небольшое облачко дыма. – Хотя тут и представлять нечего. Дальше все становилось хуже с каждым днем. У стариков разыгралось воображение, они думают, что будут следующими. Теперь таскают везде чуть ли не всю свою гвардию. Но самое страшное, – Архимаг затянулся и высыпал истлевший уголь и табак в горшочек, – Фабрицио Бруни пропал.
– Как пропал? – Арей изумленно уставился на Архимага, совсем позабыв о манерах.
– Неизвестно. После того нападения без вести пропали и его Дознаватели из Особого отдела, не припомню их имена. Через некоторое время он отправился куда-то на восток, своим заместителям сказал, что едет с инспекцией в Озерную. И все, – Архимаг выпустил клубок дыма и издал характерное «пуф», – исчез наш славный Главный Дознаватель. Мы бы и не забеспокоились, он часто уезжал на пару-тройку месяцев в командировки по стране, но тут пришла его жена. Через наших представителей в Саграто она оповестила Коллегию о том, что Бруни исчез без следа.
