Избавляя войска от злодеяний Абакумова, Жуков, конечно, знал, что вызовет лютый гнев Сталина. Но другого выхода у полководца не было. Жуков понимал, что именно он должен защитить войска от Абакумова. Как Жуков и предполагал, ему недолго довелось ожидать реакции Москвы. В конце марта полководцу пришлось дважды вести довольно неприятные переговоры по телефону со Сталиным. Из них он узнал, что ему надлежит возможно быстрее возвратиться в Москву и возглавить командование сухопутными войсками. Но всего полтора месяца довелось Жукову занимать этот пост. Однажды в июне маршалу стало известно, что на следующий день назначено заседание Высшего военного совета и ему надлежит быть на нем.
Какие вопросы должны были обсуждаться на заседании, не сообщалось. Но поздно вечером в тот же день, когда Жуков прибыл к себе на дачу, в Сосновку, все прояснилось. Не успел он раздеться и лечь в постель, как раздался звонок и шум за дверью. Когда дверь открыли, вошли три человека. Один из них сообщил, что им поручено произвести обыск. Ордера на обыск они не предъявили, и Жуков под угрозой применения оружия выпроводил их из дома. После этого визита, рассказывал мне далее Жуков, в ту ночь спать ему уже не пришлось. В голову приходили различные мысли и, прежде всего, о том, что заседание Высшего военного совета будет, видимо, посвящено его персоне.
По словам некоторых маршалов – Конева, Рокоссовского, Соколовского, присутствовавших на этом заседании, цель его состояла в том, чтобы убедить военачальников в заговорщицкой деятельности Жукова. Для этого в застенках Берии были сфабрикованы «показания» более семидесяти арестованных офицеров и генералов. В их числе были и «показания» главного маршала авиации А. А. Новикова. Из этих «показаний» следовало, что маршал Г. К. Жуков якобы возглавляет военный заговор. Кроме Сталина, Берии и Кагановича, на заседании присутствовали руководящие деятели Министерства обороны (Булганин, Василевский, Голиков, Жуков, Конев, Соколовский, Рокоссовский, Рыбалко, Штеменко и некоторые другие). Вел заседание Сталин. Для зачтения «показаний» А. А. Новикова слово было предоставлено С. М. Штеменко.
На заседании дважды выступил Сталин, выступали также Берия и Каганович. Их речи носили открыто обвинительный характер, они в основном опирались на «показания» Новикова. Иным было содержание речей военных деятелей. Они, конечно, критиковали Г. К. Жукова по многим вопросам, но решительно отвергли вымысел о готовящемся военном заговоре. В своем выступлении Жуков доказывал, что он ни к какому заговору не причастен. Обращаясь к Сталину, он сказал: «Очень прошу вас разобраться в том, при каких обстоятельствах были получены показания от Новикова. Я хорошо знаю этого человека, мне приходилось с ним работать в суровых условиях войны, а потому глубоко убежден в том, что кто-то его принудил написать неправду».
Уместно отметить, что в показаниях содержались и другие обвинения в адрес Жукова. Например, в показаниях Новикова отмечалось, что Жуков считал Сталина совершенно некомпетентным человеком в военном деле, что он «как был, так и остался «штафиркой» (термин, часто употреблявшийся в старой русской армии для наименования штатских людей). В показаниях далее указывалось, что при посещении войск Жуков якобы располагался вдали от линии фронта, а на этом основании делался намек на трусость полководца.
