— Но…
— К утру пленник должен быть здоровее, чем был до ареста, — вайр непререкаемым тоном оборвал возражения. — Он должен выдержать интенсивную скачку на лошадях. Я забираю его с собой в столицу, как важного свидетеля. Задача ясна? Справитесь?
— Д-да… Случай у него тяжелый, но еще не запущенный. Мне нужны помощники.
— Пратор Кхирм, обеспечьте всё необходимое, — приказал Первый вайр. — Допрос сэя… — Арнар бросил взгляд в бумаги, — ...Ивара Олитея отложим до завтра. А сейчас сопроводите меня в камеру, где содержится темная ведьма. Она у вас? Надеюсь, для нее лекари не требуются?
— У нас, сиятельный, — хмуро буркнул пратор. — И лекари не требуются, ведьма оказалась болтливой. Наболтала уже на три костра для себя и по костру для всех, с кем контактировала. Список имен уже в работе, идут аресты.
— Хоть одна хорошая новость, — одобрил ловец. Оглянулся на меня: — Ученик, не отставай.
Я встала и поплелась следом. А когда проходила мимо Ивара, не могла не бросить на него взгляд. И меня словно обожгло: так жадно, не отрываясь, смотрел друг. Узнал! Опять узнал! Досадно.
И контролировать себя он еще не может, слишком расслаблен, как бывает, когда внезапно прекращается длительная и мучительная боль и наступает эйфория. Ивар, похоже, не до конца понимает, что происходит. Сейчас, окутанный облаком целительной магии, он выглядел гораздо лучше, даже румянец вернулся на щеки. Его губы шевельнулись, но он опомнился и отвел взгляд.
Увы, эта пантомима не осталась незамеченной.
— Минутку, — остановился Первый вайр и взял меня за плечи, развернув к пленнику. — Ивар Олитей, вам знаком этот человек?
Ивар перевел на него затуманенный взгляд, потом на меня и растянул в улыбке разбитые губы:
— Конечно! Ангел. Ко мне в преисподню спустился ангел. Посланник Предвечного Пламени. Именно так он выглядит на фреске нашего храма. А значит, я скоро умру, и Предвечный примет мое тело и душу и очистит от всякого греха. Я счастлив умереть, повидав ангела, пусть его путь будет светел.
И отрубился, паразит!
— Бредит, — нахмурился лекарь и снова склонился над пленником. — Похоже, у него сотрясение мозга.
“Даже два!” — молча скрипнула я зубами. Если учесть влюбленность Ивара.
Лекарь выпрямился, приложил руку к груди.
— Не беспокойтесь, светлейший, к утру он будет здоров.
— Надеюсь! — вайр развернулся и, раздраженно сцапав меня за плечо, потащил за собой.
17. Глава 17. Черная ведьма
Я не сопротивлялась. Состояние было такое, словно меня приложило пыльным мешком — голова кружилась, я задыхалась от жары, обилия магии, отголосков чужой боли, потому даже не видела, куда меня тащит лорд Арнар Раштар по мрачным коридорам каземата.
Шли довольно долго. Встречные стражники молча приветствовали Первого вайра, вскидывая сжатый кулак и резко распрямляя пальцы — знак горящего Пламени. Гремели засовы, лязгали замки, скрежетали ржавые петли, но ни звука человеческого голоса, кроме далеких истошных криков: в казематах крепости опять кого-то пытали, и от этого или по какой иной причине ноздри ловца гневно раздувались, и от него пульсирующими волнами расходилась сила.
Я мысленно била себя по рукам, чтобы не прикоснуться к соблазнительно вкусной, такой родной магии, ни капли не взять! Я жаждала до иссупления, но запрещала даже думать о полном восстановлении. Не сейчас. Не сегодня. Не здесь.
Обычно истощенная фрейра приходит в Круг, и сестры щедро делятся с ней огнем, напитывая с лихвой. Не Купель, но смертельно больных фрейры поднимали в Круге. Мне бы сейчас не помешало. Я уже почти сутки ограничиваю себя, запретив даже естественное восстановление. А это очень вредно для магических каналов. Они перестают быть эластичными, трескаются как дно пересохшего ручья. И потом восстановление проходит с большими проблемами.
