Флешка. Джоно. Каспер… Что, если он не врёт? Что, если всё правда?
Я потерял сознание.
Очнулся от лёгкого толчка. Один из охранников. Развязал мне руки. Поднёс воду. Я пил жадно.
– Слушай. У твоего отца много связей. И ты не должен был оказаться здесь. Я…я хочу их спасти. Спасти тебя.
– Почему ты помогаешь?
– Потому что я видел, как умирают невинные. Я устал от этого. Тебя будут искать. Сейчас есть шанс.
– Что за план?
– Пистолет у тебя за спиной, я его вернул. Машина стоит у ворот. Не зарегистрирована. Езжай на юг, десять километров. Тебя встретят.
– Как я пойму, что это не ловушка?
– Миссис Томсон. Помнишь?
Я кивнул. Он поднёс палец к губам.
– Через три минуты.
Три минуты, чтобы выжить. Один шанс.
Он ушёл. Я отсчитал в голове до ста и…раздался глухой хлопок. Взрыв. Пахнуло гарью. Стены подрагивали, будто сама вилла содрогнулась от страха. Пора.
Я поднялся по узкому коридору, стиснув в руке пистолет. Сердце билось как бешеное. Дышать стало тяжело. Я слышал крики, лай собак, шум бегущих ног. Один из охранников, тот самый бугай, поджёг крыло виллы – верный план. Он выполнил обещание.
Я скользил вдоль стен, где тень от пальм скрывала мою фигуру. Весь в поту, в порванной рубашке, с лицом, залитым пылью и кровью, я пробирался к воротам. Кто-то пронёсся мимо, даже не обернулся. Пламя и паника сделали меня невидимым.
Вот она, машина. Старая, замаскированная среди кустов. Я сорвался с места и побежал, ноги не слушались, но я не останавливался. Открыв дверь, я ввалился внутрь, завёл мотор – и выстрелил вперёд. Педаль в пол. Руль дрожал. Сердце билось, как пуля в барабане револьвера.
Проехав километра три, я взглянул в зеркало заднего вида – фары. Сразу несколько. Они нагоняли меня, быстро. Машины догоняли, как стая волков раненого оленя.
Когда одна из них поравнялась со мной, окно опустилось. Романо. Его ухмылка – как нож в живот. Он помахал мне, будто мы старые друзья на прогулке.
– Малыш, нельзя убегать. За это я вырву тебе ногти…или пальчик, – сказал он, и окно медленно закрылось.
Секунда. Я вжался в руль и резко ударил по тормозам. Их машины проскочили вперёд – я резко свернул вправо, на гравийную дорогу. Покрышки завизжали, пыль поднялась облаком. В спину ударили первые выстрелы. В лобовом стекле появилась трещина.
Я давил на газ до упора. Мои руки были мокрые, руль скользил, а мозг прокручивал в голове только одно: «Не сейчас. Я ещё не закончил. Я не могу умереть сейчас».
Оставался километр до условленного места. Пули царапали корпус, одна выбила боковое зеркало. Я мчался, а позади слышался рев двигателей и треск автоматов.
И вот я увидел их.
Каспер стоял в бронежилете, с базукой на плече. Позади – Серхио с группой вооружённых ребят. Все в чёрном, лица напряжённые. При виде меня они разом рванулись вперёд. Я влетел внутрь круга. За мной – две машины преследователей.
Выстрелы прекратились. Тишина. Плотная, вязкая. Песок ещё не осел, как Романо вылез из машины.
– Детям нельзя гулять одним, ублюдки! – рявкнул он, вытаскивая пистолет. – Я вас сейчас всех порежу, как свиней на бойне!
– Поаккуратней со своим языком, мудила, – тихо сказал Кас, наводя на него базуку. – Один выстрел – и тебя соберут по кусочкам.
– Вы сделали ошибку. Это будет война, – прошипел Романо. – Вы могли договориться, а выбрали смерть.
– Твоя ошибка, – сказал Каспер. – Умел бы договариваться – не стоял бы сейчас по щиколотку в собственной моче.
