Насупив выцветшие до соломенного цвета брови, он облокотился на фальшборт и зло посмотрел на Стэйна.
– Никогда не произноси на пристани таких слов. Хэйвард и освободил нас от захватчиков. Ха… Не смеши меня. Здесь за такое и схлопотать можно.
– Я и сам от души наваляю тому, кто так скажет, – отозвался Стэйн. – Это я мелкому объясняю, что почем. Сидит в скорлупе и ничего не знает.
Крис скривилась при слове «мелкий», но благоразумно промолчала, навострив уши. Ей, проводившей ночи далеко за пределами города, а дни – в поисках работы и еды, и правда невдомек, что творилось в разваливающемся государстве.
– В народе говорят, что сам Хэйвард убил брата, чтобы занять трон. А захватчики ни при чем. Да и не захватчики они, а простые торговцы. Их подставили, быстро осудили и казнили. Они не успели и слова сказать в защиту, как головы покатились по мостовой. – Стэйн поставил корзину на дощатый помост и зло посмотрел в сторону верхнего города. – К нам пришли голод и разруха. И налоги. – Стэйн плюнул и сощурился. – И каторга.
Внимательно слушая Стэйна, боцман вытащил потертый кисет и вытряхнул на длинную полоску папиросной бумаги горстку табака. Юнга тоже остановился. Вся его поза и лицо выражали презрение к новому королю.
– А я слышал, что не Хэйвард сделал это… А Тайнара, – полушепотом сказал он, боясь, что морской ветер унесет его слова.
Но тот, словно почуяв важность разговора, наоборот, разметал все звуки, да так быстро, что Крис едва успела разобрать, что сказал юнга. Поняв, она остановилась как вкопанная.
– Жена убила мужа? – не выдержала девочка и, невзирая на шикающего Стэйна, призывающего говорить потише, полезла с расспросами. – Но я слышал, как она любила Альвисса. Даже несколько песен есть про их любовь.
В голове Крис тут же закрутился незамысловатый мотив, который вечно напевала няня. Что‑то там про неземную любовь Тайнары и Альвисса, обожавших друг друга и купающихся в лучах счастья.
– Ерунда все это. Сплошное вранье. По нашим законам править страной может мужчина. Совет двенадцати никогда не допустит того, чтобы во главе стояла женщина. И если у короля нет сыновей, то перед тем, как взойти на трон, его дочь обязательно должна найти себе мужа, иначе страной будет править старший из совета. Вот Тайнаре в свое время, как наследнице короля, и пришлось выйти замуж за Альвисса. – Боцман выпустил облако дыма, которое тут же завернулось причудливыми кольцами, подхваченными ветром.
Крис задумчиво проследила за ними.
– И что? Всю жизнь притворяться? – Ей даже на минуту стало жаль королеву.
– Ну уж скажешь… Всю жизнь… Тайнара та еще дьяволица. Она дождалась смерти родителей, – тут боцман сделал страшные глаза и прошептал, прикрывая рот рукой, – или помогла им покинуть наш мир. – Он суеверно перекрестился. – Потом быстро организовала заговор, убила мужа, выскочила замуж за его тупого братца и теперь управляет Вольденгорией, ни в чем себе не отказывая. Она даже убила сестру и няню, вырастившую ее, так же свалив вину на захватчиков. Говорят, что и дочь она тоже того. – Боцман красноречиво провел ребром ладони по горлу.
– А они‑то здесь при чем? – Крис всплеснула руками.
– Сестра – претендент на трон после Тайнары, няня могла быть свидетелем убийства короля, ну а дочь… Кто знает? А вдруг подрастет, захочет захватить власть, убьет мать. Яблочко от яблоньки недалеко падает, – боцман докурил самокрутку и задумчиво растер остатки табака между пальцами, – вот Тайнара и убила ребенка. Или пыталась.
