Владимиров не стал возражать. Действительно, выбора другого не было.
…Двадцать первого числа радио Токио в течение всего дня вело передачи о триумфальных победах Германии. И каждый раз диктор заканчивал передачу словами: «…Бог благословил не только Германию, но и Японию на победоносную войну!»
В этот же день от Бо Гу в доме появился невзрачного вида уже немолодой китаец. Он спросил, кто Владимиров. Затем извлёк из рукава куртки скрученную трубочкой записку и подал Владимирову.
– Это вам, – произнёс он.
Повернулся и ушёл.
Владимиров развернул записку и вслух стал читать: «Против ваших людей Кан Шэн готовит провокацию с участием местного населения. Будьте осторожны».
– Ну вот и дожились! – нервно проговорил Южин, когда Владимиров закончил читать. – Всё-таки сволочь этот Кан Шэн!…
– А ты что, Игорь Васильевич, сомневался в этом? – спросил Алеев. Не стерпел и продолжил: – И делает он это, я больше чем уверен, вовсе не на свой страх и риск!
На некоторое время в комнате воцарилась мрачная тишина. Её нарушил Южин:
– Ну и что будем делать?.. Ждать, когда толпа отморозков нагрянет сюда?
– Работать, как и работали, – спокойно проговорил Владимиров. – Ра-бо-тать! – повторил он по слогам. И, наверное, для большей убедительности добавил: – Или это что-то новое для нас?..
В это время за дверью раздались торопливые шаги и на пороге появился Сяо Ли.
– Вы нас не ждали, а мы припёрлись… – отвернувшись тихо буркнул Южин.
В ответ Сяо Ли широко заулыбался.
– Здравствуйте, – сказал он и сразу перевел взгляд на обеденный стол, на котором стояла миска с соевыми лепёшками, только что принесённая с кухни Алеевым. – Товарищ Сун Пин, – обратился он к Владимирову, – товарищ Кан Шэн просит вас срочно приехать к нему. Я должен сопроводить вас…
Это было что-то новое.
– Пётр Парфёнович, можно мне с тобой поехать? – предложил Долматов.
– Зачем?
– На всякий случай, – ответил тот. И добавил: – один сопровождающей хорошо, а два лучше…
– Не надо, Леонид Васильевич, – сказал Владимиров. – Мы сами доедем. Верно я говорю?
Эти слова были обращены к Сяо Ли.
– Верно, верно, – часто закивал тот головой.
Уже по дороге Сяо Ли вдруг разговорился. Сначала он стал рассказывать о мудрой политике Мао, благодаря которому, по словам Сяо Ли, оппортунисты и соглашатели в партии так и не смогли свернуть её с пути, выбранного товарищем Мао. Затем стал говорить о наводнивших в последнее время Особый район гоминдановских шпионах и их агентах из местного населения. И как успешно с ними борется товарищ Кан Шэн.
– …Беда в том, – проговорил Сяо Ли, – что эти агенты стали проникать и в нашу партию…
Владимиров слушал молча, перебирая мысленно причины, по которым срочно вызвал его Кан Шэн.
А когда они уже стали подъезжать к зданию управления безопасности Особого района, Сяо Ли неожиданно заявил:
– …От Москвы ждать нам помощи не приходится. Как сказал товарищ Мао Цзэдун, нам придётся опираться на собственные силы.
Охранники у дверей кабинета Кан Шэна молча пропустили их, лениво окинув Владимирова безразличным взглядом с головы до ног.
Кан Шэн был в кабинете не один. В кресле у окна сидела симпатичная девушка.
Владимиров невольно задержал на ней свой взгляд.
Кан Шэн видимо это заметил, и довольная улыбка скользнула по его губам.
– Товарищ Сун Пин, – заговорил он, жестам указав, чтобы Сяо Ли вышел из кабинета, – я хочу, чтобы вы познакомились с девушкой. Её зовут Лань Пин. По-вашему, это означает голубое яблоко. И хочу вас попросить на один месяц взять Лань Пин к себе на стажировку… – и, заметив на лице Владимирова недоумение, поспешно пояснил. – Она работает преподавателем русского языка в женской гимназии. Однако, сами понимаете, для китайцев, даже преподавателей, русский язык очень сложный. Я надеюсь, вы не откажете в моей просьбе…
