– Но мастер Легрант?!
– Ну, не нойте, вы же мужчины! Или всё же ослята неразумные? Будет вам урок поразмыслить над своими шуточками. А от ушей и хвостов никакого вреда нет, даже, наоборот, сплошная польза: на развлечения не потянет. Может, хоть сегодня за ум возьмётесь и выучите заданное на выходные. Обещаю, на первом же занятии спрошу каждого из вас.
Распрощавшись с влипшими в переделку мальчишками и проведав Шайна в целительском крыле, Эйверт облегчённо выдохнул, когда наконец остался один и смог вернуться к собственной животрепещущей проблеме.
Со студенткой Керрен вышло всё хуже некуда! Девицу следовало срочно найти и спокойно с ней объясниться. Но, обежав все здания и помещения, где могла бы находиться Аннабелла, час спустя маг готов был биться головой о косяк. Эта несносная ускользала от него всеми доступными ей способами, и он никак не мог угадать, куда она двинется в следующий раз.
Порядком вымотавшись, Эйверт прибегнул к другому способу – отправил почтового шмеля, нацепив на него полагающиеся заклинания. Прочесть послание могла лишь Аннабелла. В руках постороннего же письмо не показало бы ни одного понятного слова. Слишком много писать не стал, ограничился лишь извинением за свою нескладную речь и попросил о ещё одном разговоре наедине. Добавил, что ничего дурного в виду не имел и что речь шла всего-то об ужине в узком семейном кругу. Назначил время и место для решающего разговора, а затем выпустил шустрого шмеля и приготовился ждать. Но вместо фальшивой невесты ему пришлось побеседовать с половиной своего семейства.
Мама настойчиво выясняла, какие блюда любит пассия её сына, а ещё – подходящий ли случаю костюм подготовил себе Эйверт. Сам Эйверт не заглядывал в гардеробную вообще, и костюм в сравнении с угрозой провалить план был для него совершеннейшим пустяком.
– Так что она любит? Может быть, рыбу? Какую? – допытывалась госпожа Иветта.
«Жаб она любит. Розовых и в голубую крапинку», – едва не буркнул маг.
– Мама, мы с ней не столько лет вместе, сколько бабушка с дедушкой. Когда будем, я непременно буду знать о ней всё-всё и даже то, что она сама о себе не знает.
Госпожа Иветта согласно кивала, слушая сына, а у того сводило скулы от беспечных улыбок, коими приходилось одаривать мать за время столь тягостного разговора.
Госпожу Иветту сменил Грэг Легрант. Его шмель, толстенький и неповоротливый, без усилий преодолел все материальные преграды и плюхнулся в ладони Эйверта. Дед нервничал, не знал, чего ожидать, и окольными путями стремился выведать у скрытного внука побольше сведений. Терпение было на исходе, но Эйверт держался, сидел ровно и всячески старался скрывать охвативший его ужас.
– Кстати, насчет Манхельмов, дед. Думаю, нет никакой необходимости в их присутствии на ужине. Мероприятие-то семейное, – последнее слово Эйверт особенно выделил. – Они частью нашей семьи не являются. Может, отменить приглашения?
Дед отвёл глаза и почесал такое же острое, как и у внука, ухо.
– С Манхельмами общается бабушка, так что лучше тебе с ней обсудить этот вопрос. А вообще она очень ждёт тебя и твою избранницу. Извелась вся.
– Не хотелось бы неприятных сюрпризов, дед.
– Нам всем не хотелось бы, Эйво.
Они ещё немного поболтали, пока Грэг Легрант не вспомнил, что пора снимать пену со смородинового вина, которое он поставил два дня назад. Разволновавшись, что не успеет, он быстро закончит разговор и исчез, оставив Эйверта наедине с самим собой.
