Комната была крохотная, тесная, но хотя бы не в подвале. Даже с маленьким окошком. Помещались там кровать, на вид полуторка, комодик, стол и два стула. А еще табурет с умывальным тазом и ночной горшок под кроватью.
На этаже была общая уборная, висящая на стене замка над выгребной ямой, и некое подобие душевой с решетчатым полом и лоханками для горячей и холодной воды, которую предварительно надо было натаскать ведрами с кухни. Прачечная, как мы и предполагали, находилась во дворе. Форменную одежду стирали централизованно, а с личной слуги должны были управляться сами, взяв лоханку, воду и мыло.
- Расскажу кое-что интересное, - сказал я Кире, когда мы встретились в столовой за ужином.
- Я тоже, - ответила она одними губами. – Потом.
На нас косились с открытой недоброжелательностью. Если во время обеда еще мало кому было известно, кто мы такие, то теперь уже весь стафф знал о нашем фаворе. Вокруг нас возникла своего рода зона отчуждения. Мы поспешили побыстрее доесть и уйти к себе на чердак.
- Ну что у тебя? – спросил я, когда мы оказались в комнате и зажгли масляный светильник.
- Говори тише, - поморщилась Кира. – Тут стены, походу, картонные. Глеб, это и правда Спящая красавица. Принцесса.
- В смысле? – не понял я.
- Она проспала двадцать лет. На самом деле ей пятьдесят пять, а выглядит на тридцать с небольшим. Она дала мне свой дневник, сказала, там все написано, - Кира достала из кармана платья небольшую книжечку. – Я уже начала читать, но медленно идет пока. Как первоклашка по слогам.
- Прикольно. А у меня вот что, - наклонившись, я вытащил из-за кровати дневник принца. – Его высочество хочет, чтобы я нашел убийцу. Уж не знаю, чем я ему так глянулся. Возможно, патологической честностью, поскольку не присвоил его золотую запонку. Или тем, что у меня глаз не замылен. Ему кажется, все это как-то связано с прошлым. Дал мне свои старые записи. Любопытно будет сравнить взгляд из противоположных окопов. Ну что, почитаем перед сном?
Дневник принцессы Розамунд
Человеческая память так непрочна. Когда все только случилось, мне казалось, что буду помнить до мельчайших подробностей и до конца жизни. Но не прошло и нескольких лет, как я поняла, что воспоминания тускнеют, теряют краски. Именно поэтому хочу записать все, о чем еще не забыла.
Уже сейчас молва исказила события до неузнаваемости, особенно когда братья Граэмы написали об этом книгу, полную нелепых выдумок. Что же будет через десять, двадцать лет?
Итак, начнем с того, что я, принцесса Розамунд-им-Дюстервальд, единственная дочь короля Йохана и королевы Амалии, была долгожданным ребенком. Мои родители поженились очень молодыми, им не исполнилось даже семнадцати лет. Точнее, их поженили, поскольку впервые они увидели друг друга перед свадебной церемонией. Тогдашний король Зейгель был неизлечимо болен, поэтому хотел видеть своего сына и наследника женатым. Также он надеялся увидеть внука, однако этой мечте не суждено было осуществиться. Через два года, когда его дни подошли к концу, Амалия так и не была беременна.
Прошло десять лет, но королевская пара все еще не обзавелась наследником. Каких только лекарей не приглашали ко двору, каких снадобий не перепробовали, ничего не помогало. Советники убеждали Йохана развестись с бесплодной женой и выбрать новую, однако тот любил Амалию и не желал с ней расставаться. На случай, если умрет бездетным, король издал указ, гласивший: при отсутствии наследника трон перейдет к младшей ветви рода Дюстервальд. Правителем станет двоюродный брат Йохана Брюстер или кто-то из его потомков.
