Иванов
Агнесса
Времянка в тайге, в двухстах километрах к северо-западу от Братска, в среднем течении Ангары.
Посреди времянки печь. Пять кроватей с никелированными спинками. Стол с клеенкой. Самодельная скамейка; чурбак вместо табуретки. На столе – транзистор. Над кроватью Демчика обычно висит двустволка. Сейчас ее нет. Темников ушел на охоту. Бондаревский и Краков уехали домой на праздники.
Сегодня 31 декабря. Времянка освещается светом из меленького окна. Позже, когда стемнеет, хозяева зажгут две керосиновые лампы.
Демчик сидит за столом, отмеряет порох, набивает патроны. Иванов выдвигает ящик с продуктами из-под кровати, чего-то не находит.
Иванов(в никуда). Кто-то брал у меня вермишель.
Демчик (он белорус, это заметно по произношению). Ты ведь борщ варишь! Иванов. Борщ. Но с вермишелью.
Демчик. Возьми у меня. Я все равно до весны не съем.
Иванов. Возьми… Свою найти надо. Пять килограмм по нынешним деньгам… Куда ж она подевалась? (Становится на четвереньки, шарит рукой под кроватью, встает.) Нас тут пять человек. Двое уехали в Братск. Остаются трое. Себя я исключаю. Остаетесь ты и москвич. Тебя я тоже исключаю…
Демчик. Что-то его долго нет.
Иванов. Он с ружьем пошел? (Смотрит на стену.) С ружьем. Чего бы я ходил, за рябчиками за этими… Идти – так за сохатым. Сколько можно котлет навертеть из сохатины? А?
Демчик. Он ведь еще утром ушел.
Иванов. Вчера он тридцать две сосны окорил… Подойдет к сосне, встанет и стоит. И скобель тупой, как… Куда же вермишель делась?
Демчик. Я ведь говорю – возьми у меня.
Иванов. У тебя… Если даже я у тебя возьму, что изменится? Куда-то она должна была подеваться? Нас тут пять человек. До Червянки тридцать километров. Двое уехали на праздники. Себя я исключаю. Остаетесь ты и москвич. Тебя я тоже исключаю…
Демчик. Я не брал.
Иванов. Да я знаю, что ты не брал. Выходит, остается один…
Демчик. Еще мастер приезжал.
Иванов. Станет он вермишель из тайги тащить.
Демчик. Вот тушенку он чью-то ел. А приехал пустой.
Иванов. Тушенку? Да ты что? У меня две банки пропало!.. Что ж такое?
Едет в тайгу, а в рюкзаке буханка хлеба! Ну, сволочь!
Демчик. А может, не он.
Иванов. Он, не он… Кто бы ни был. Важно, что пропадает. Сначала вермишель, потом тушенка. Вообще, у меня есть подозрение на Семена.
Демчик. Вы ведь с ним вместе питаетесь.
Иванов. Так он вермишель не переваривает. Ты понял? Он эту вермишель забросил в кузов и сейчас сидит в общаге… Да, Вася, забыл сказать: твой дом сломали.
Демчик. Что?
Иванов. Мастер просил передать. Он уже в кабину садился и говорит: забыл сказать Васе, что его дом сломали, барахло комендант забрала и будешь пока жить в общежитии.
Демчик (в волнении). Да как это так?
Иванов. А так. Ты кто? Ты простой вздымщик. Если бы ты был какой-то блатной… Летом на месте твоего дома четырехквартирный построят.
Демчик. Да как… Мне в баню съездить надо!
Иванов. В баню… За двести километров в баню. Самим надо было строить с осени… Куда же вермишель подевалась? Ну не мог он ее взять! Не мог! Это же… такой сволочью надо быть! (Надевает ватник, шапку.) Пойду в кладовке посмотрю. Если и там нет!..
Выходит. Демчику уже не до патронов. Но как отнестись к исчезновению дома – он не знает. Поэтому сидит в недоумении, чешет затылок.
Входит Иванов.
Иванов. И там ни фига… А еще он сказал: из барахла ничего не пропадет, пусть Вася не расстраивается.
Демчик. Да как… куда я?.. В общежитие я не пойду!
