– Я просто пошла погулять, посмотреть на звезды…
– А это откуда? – Гриппа достала из ящика шкафа шапку Северина и протянула ее мне. – На дороге нашла?
Я опустила голову, отпираться не имело смысла, тетка прекрасно знала кому принадлежит эта шапка. Такая, с лисьим хвостом, в нашем поселке была только у Северина.
– Я все сама решила. Он мне запретил приходить к нему. Но звезды видны только ночью, а мне захотелось посмотреть на них через дедушкину подзорную трубу. Ты бы все равно не отпустила, а сегодня утром он уехал надолго, может, навсегда. Вот, поэтому и не сказала тебе. А шапка – это подарок на память.
– Я не скажу об этом твоей матери. Не хочу ее расстраивать и тревожить, но, чтобы подобного больше никогда не произошло.
– Я решила уйти в интернат.
Это было сказано мною с самым серьезным видом, но судя по выражению лица Гриппы, она не была готова услышать от меня такие слова.
– Я все обдумала и решила. Интернат при МИДе для детей ответственных работников. Хорошие учителя, много кружков по интересам. Мама возила меня туда, показывала. Мне не нравится школа в Кирсановке, мне в ней скучно. Я сама решила в интернате учиться, да и тебе будет спокойнее с одной Линкой. Ее туда не возьмут по возрасту. Я могу идти?
На этом разговор был закончен и Гриппа молча указала мне на дверь».
Глава 9 Не зависеть от взрослых
В тот же день я сама позвонила в интернат и связалась с его директором, Сазоновой Лидией Павловной. Я старалась говорить, как можно серьезнее, но юный, неокрепший голос выдавал во мне подростка. Взрослая женщина никак не могла взять в толк с кем она разговаривает и со словами: «пусть позвонит кто-то из родителей или родственников», хотела уже положить трубку. Мне пришлось напомнить директрисе, что я с мамой приезжала к ним в прошлом августе и она у секретаря оставила подписанное заявление о зачислении меня, Рощину Полину в 7 класс, вверенного ей учебного заведения:
– Мама приехать сама не может, так как сейчас находится в Индии, а тетя живет в Подмосковье с моей младшей сестрой и оттуда очень долго и неудобно добираться.
В телефонной трубке возникло напряженное молчание, словно то, о чем я говорю, произошло лет десять назад, а не какие-то пять месяцев спустя. Если бы я была в курсе и знала, что попасть в этот элитный интернат для избранных, – дело совсем непростое, а почти, как выиграть крупный приз в лотерею. Это своего рода Царскосельский лицей или советский Кембридж, выпускной аттестат которого, – свидетельство знака качества. Моя мама в свое время закончила его и ее широкие лингвистические познания именно, благодаря этому учебному заведению.
– Хорошо. Приезжайте с документами из старой школы.
Это означало победу! Я дала себе слово, как можно раньше стать самостоятельной, чтобы не зависеть от взрослых. Если смогу обойтись без их помощи, я сама сделаю это. Однако, мой пыл немного приостыл, когда я поняла, что без Гриппы мне документы в школе не выдадут. Придется все же обратиться к тетке.
Помню, как выходя из кирсановской школы с полученными документами, я с облегчением радостно выдохнула, а Гриппу мое воодушевление обидно задело и она, с плохо скрытым недоумением, спросила:
– Не понимаю, чем я тебе не угодила? Неужели в казенном заведении будет лучше?
Я не стала говорить тетке о своих планах как можно быстрее повзрослеть и ответила:
– Не обижайтесь, тетя Гриппа. Просто в этой деревенской школе плохо преподают иностранный язык. Да, и, вообще, по другим предметам тоже. А из ребят только братья Кузяковы нормальные. Я даже не могу надеть в школу свою новую дубленку, ее обязательно из вредности чем-нибудь измажут.
