Попаданка для злыдня, или Муж из другого мира - страница 8

8. Визуализация 2

Большая проблема под названием магистр Александр Донован

Поклонник Джоанны (или некто больший?) — Даньел Эррера

9. Глава 7. Доброта с подвохом

Похотливый самец, скуксившись, отшатнулся от меня моментально, как от прокаженной, несмотря на то, что миг назад готов был сожрать глазами и… всем, чем только можно.

Он вытянулся, встал столбом, и если бы еще отсалютовал, я подумала бы, что он приветствует генерала. Впрочем, его реакция вполне оправдана и не должна вызывать удивления, ведь то, что я увидела перед собой, никак иначе не назовешь. Ну, как минимум, его можно обозвать мужчиной, наводящим страх, поднимающим панику внутри и вызывающим грозовое облако с громким названием «ОПАСНОСТЬ», которое начинает беспощадно реять над головами жертв.

Дюжий, широкоплечий, с короткими иссиня-черными волосами. Одетый в весьма странное одеяние, вовсе не в китель и брюки, какие носят местные представители мужского пола. Это напоминало плащ с длинными рукавами, накинутый на темно-синюю накидку, расшитую по краям золотистой нитью. Ноги обтягивали темные штаны, до колен тянулись сапоги со множеством ремешков. Массивный торс обхватывал широкий кожаный пояс, с которого свисали две сделанные из ярко-синих ниток кисти. Подобные кисточки обычно висят на шторах — они служат подхватами.

На плечах ветвятся узоры, бегут вниз и к груди, где сталкиваются в одной точке, образуя небольшой круг с расходящимися от него лучами. Что-то вроде рисунка солнца, разве что лучи тоньше.

Сказать по правде, я не могла отвести взор от этого наряда. Он был несколько неряшливым, но удобным на первый взгляд, красивым и — что самое важное — имел все черты исторической ценности. Такому экземпляру место в музее за твердым стеклом. Хотя, стоит признать, на мужчине он сидит идеально, придавая ему загадочность и какую-то особую магическую силу. Не саму магию, а… силу притяжения. Такую, какая сражает женщин наповал. Какая подчиняет и стирает волю, не оставляя от нее и следа.

Но мне волю терять нельзя. Как и мозги.

Что на меня вообще нашло? Язык проглотила, дыхание задержала и сама по струнке вытянулась… Можно подумать, впервые в жизни мужчину увидела.

Ну… вообще-то, такого увидела впервые.

— На сей раз, адепт Эррера, вы даже не усладите меня оправданиями? — поинтересовался он, но таким холодным, равнодушным тоном, будто ему все давно очерствело. И я, и поджавший хвост самец рядом со мной, и академия со всеми студентами и преподавателями. — У вас выпускной год, а вы все так же шастаете по коридорам и девушек в углах зажимаете. К чему приведет эта привычка? Сомневаюсь, что к блестящей карьере стража. Или вы намерены зажимать врагов и сражать их жалким подобием харизмы?

Темная соболиная бровь выгнулась капельку иронично, но вовсе не насмешливо. Преподаватель говорил серьезно, а адепт почти не дышал. Похоже, не первый раз они сталкиваются при таких… обстоятельствах.

— Молчите? Хорошо. Партизан вышел бы отличный. Но не страж.

Партизан? Не ожидала услышать здесь такое сравнение.

— После занятий жду в кабинете директора. Обговорим отчисление.

Кажется, только угрожающее слово «отчисление» вынудило Эрреру отмереть.

— Но, магистр Донован, — торопливо замямлил он, — последний год…

М-да. Жалко парня. И вступиться хочется, и продолжить молчать, чтобы позволить каре небесной довести дело до конца.

Ясен пень, у самца дурь в голове. Но выбить-то ее можно?