Мощный удар пришёлся в лоб. Медведь сорвался и рухнул на землю. Несколько мгновений хищник валялся без движения, но затем вздрогнул. Череп выдержал. Горбун поднялся, фыркнул и покосился на человека. Ярость и кровь из глубокой раны заливали ему разъярённые глаза. Позабыв про осторожность, медведь ринулся вверх.
«Вспороть живот! Сломать хребет! Откусить голову! Разорвать грудь и выпустить внутренности!» Жажда мести затуманила зверю рассудок.
Ормар метнул дротик и попал в правую лапу. Медведь зарычал, перекусил древко пополам, но наконечник застрял в плоти. Бродячий Волк прицелился в сердце. Горбун чуть сместился, и второй дротик вонзился в шею. Хищник, забыв про боль, взобрался на выступ, отсюда до человека оставалась всего пара метров. Ормар ударил сверху копьём и распорол шкуру на груди. Медведь взревел, обнажив страшные жёлтые клыки.
Бродячий Волк сделал второй выпад, но горбун отбил остриё могучей лапой. Удар был такой силы, что Ормар не удержал копьё. Его последнее оружие упало на землю. Медведь торжествующе зарычал и вырвал дротик из шеи.
Ветер рассеял пелену облаков. Око Брандорга безучастно наблюдало за поединком. Казалось, что бессмертных богов даже забавляло, когда обрывалась жизнь. Иначе, зачем они разделили своих детищ на хищников и добычу?
Ормар сегодня не собирался гнить в брюхе. В два прыжка он оказался на противоположном краю площадки, повис на руках, раскачался и перескочил на каменный карниз. Медведь забрался на вершину и ринулся за беглецом. Горбун махнул лапой, чиркнув когтями по волосам Ормара. В следующую секунду Бродячий Волк спрыгнул на землю, кувыркнулся через голову и рванул прочь.
Вслед ему полетел громоподобный рык. К тому моменту как хищник спустился со скалы, Ормар успел отбежать на пятьдесят шагов. Бродячий Волк остался без оружия, но получил преимущество в скорости, теперь ничего не сковывало его движений, в отличие от раненого медведя.
– Ормар перехитрил тебя! Ормар будет укрываться зимой шкурой горбатого медведя!
С тяжёлым пыхтением хищник возобновил погоню. Каждое движение тревожило раны, застрявшее остриё без перерыва терзало правую лапу, а шею и грудь жгло огнём. Ручейки крови становились всё обильнее. Медведь замедлился и начал отставать. Ормар почувствовал это и принялся дразнить врага: он сбавлял темп, подпускал зверя ближе, а затем резко ускорялся, чтобы сильнее измотать противника.
Бродячий Волк решил, что пора довести поединок до конца. Он свернул в сторону от Клыков и побежал к Сломанному зубу по большой дуге, чтобы медведь не смог перерезать ему путь. Вскоре Ормар добрался до скалы, где подобрал копьё с уцелевшим дротиком.
– Ормар отдал тебе оленя. Ормар не хотел драться! Сегодня жадность убьёт горбатого медведя!
Зверь больше не рычал. Его силы медленно таяли как ледник в летний зной, но врождённое упорство и злопамятство не позволяли отступить. Ему было достаточно одного удара, чтобы снести человеку голову. Горбун знал, что выгрызет наконечник, промоет раны в холодном ручье и даст шкуре спокойно затянуться в покое. Он сделает это после, а сейчас надо разорвать дерзкого двуногого.
Бродячий Волк побежал в сторону леса, где минувшей ночью повстречался с медведем. На мгновение ярость заглушила боль и горбун вновь рванул с прежней скоростью. Но когда до человека осталось меньше ста шагов, раненая лапа предательски подвернулась.
