Медведь остановился. Его бока тяжело раздувались от усталости, язык вывалился из пасти, взгляд чуть затуманился. Он не привык долго гоняться за добычей, предпочитая нападать из засады или отбирать чужие трофеи. Ормар резко приблизился и метнул дротик. Остриё вонзилось в глаз, и горбун покатился по траве от невыносимой боли.
Мелкие звери, услышав его неистовый рёв, забились от страха в норы и попрятались в дуплах. Бродячий Волк не дал противнику опомниться, подкрался со спины, ударил копьём в ребра и тут же отскочил. Горбун развернулся и бросился в атаку.
Ормар выставил перед собой копьё. Хищник не боялся получить ещё одну рану – он был готов на всё, лишь бы откусить человеку голову. Оставалось пять шагов. Единственный глаз горбуна встретился с глазами Ормара. В последний момент зверь понял, что его опять провели.
Когда до столкновения оставалось две секунды, Бродячий Волк резко отскочил в сторону и медведь на полной скорости влетел в дерево. Молодая берёза хрустнула и рухнула на горбуна.
Ормар, не мешкая, вонзил копьё глубоко в горло хищнику. Затем ударил в грудь. Медведь перевернулся на спину, и тут же Бродячий Волк пригвоздил его переднюю лапу к земле.
Ормар кружил вокруг хищника, осыпая его ударами, шкура горбуна намокла от крови. Они оскалились одновременно. Различия между человеком и медведем стёрлись, остались только два безжалостных зверя. Горбун поднялся на задние лапы и навис над Ормаром.
– Ху-ху-ху-ху! – Бродячий Волк издал боевой клич и ткнул копьём в сердце.
Остриё вошло в плоть, но не добралось до цели. Хищник накренился, сделал шаг вперёд, зацепил когтями руку Ормара и потерял равновесие. Медведь обрушился на человека всей мощью. Хрустнуло древко. Лязгнули челюсти. Тяжёлая мохнатая туша подмяла под себя Бродячего Волка. Он вскрикнул, громовой рык сотряс воздух, кровь заструилась по траве, источая тёплый аромат смерти.
Ветер затих. Вся природа замерла на мгновение в ожидании, кто же победил. Медведь лежал пластом, скрывая под собой человека. Наконец, голова горбуна чуть повернулась, а затем шевельнулась передняя лапа. Ормар отодвинул её и медленно выбрался из-под зверя.
Бродячий Волк сел возле сломанного дерева. Он был измазан своей и чужой кровью. Жутко болело плечо. Ормар прикусил зубами тонкую ветку и с хрустом вправил сустав на место.
– А-а-а-а-а-ах-х-х-хр-р-р-р, – болезненный вопль вырвался из груди, но затем сразу полегчало.
Бродячий Волк отдышался, дошёл до холма, подобрал брошенный заплечный мешок, достал нож и вернулся к трофею.
– Ты хотел съесть Ормара, а теперь сам станешь едой.
Бродячий Волк задрал голову к небу и издал победный вой. Острое лезвие рассекло кожу на брюхе горбатого медведя. Ормар забрал шкуру, клыки и когти, а мясо оставил падальщикам. Путь к Змеиному ущелью был свободен.
Глава 2. Нормак Чёрный Кот
Лес дышал. Лес говорил. Лес смеялся и плакал. Лес страдал и любил. Тот, кто умел слышать лес, мог многое понять не сходя с места.
Лес наполняли запахи мокрой травы, древесной трухи, холодного ручья, цветов огнёвки, разрытой земли, старых шишек и прелых листьев. Нормак Чёрный Кот вдыхал привычные ароматы, не обращая на них внимания. Он ждал другого. Запаха зверя. Запаха терпкого дыхания и потной шкуры.
Все чувства Нормака обострились, мышцы напряглись, тело оцепенело. К ручью вышел кабан-колючка: плотный, коренастый, метр в холке, с длинными нижними клыками. Они могли распороть брюхо и рыси, и волку. Короткие крепкие ноги заканчивались острыми копытами. На спине и боках между щетинками шерсти торчали редкие шипы длиной с ладонь и толщиной с палец.
