Последние цезари Византии - страница 2

Михаил Палеолог действительно замышлял великий проект – изгнание латинян из Византии. Случай казался ему благоприятным: бедственное положение этого города не могло быть больше. После личного осмотра всех крепостей Фракии и увеличения гарнизонов, он встал во главе армии, переправился через Геллеспонт, двинулся к столице, захватил почти все ее окрестности и свел Латинскую империю практически к стенам Константинополя. Он безуспешно атаковал предместье Галата: он рассчитывал на сговор с одним вероломным бароном, который не смог или не захотел открыть ему ворота. Все его атаки были отбиты, и потери заставили его вернуться в Азию.

Следующей весной кесарь Алексей Стратигопул, его любимый генерал, переправился через Геллеспонт с восемьюстами всадниками и некоторым количеством пехоты, чтобы наблюдать за действиями болгар. Его инструкции предписывали ему приблизиться к Константинополю, внимательно изучить состояние города, выжидать все возможные возможности, но не предпринимать никаких рискованных действий. Греки, рассеянные по окрестным деревням, стекались в лагерь кесаря, и его армия, усиленная вспомогательными отрядами команов, вскоре достигла двадцати пяти тысяч человек. Эти добровольцы знали о слабости латинян, за которой они постоянно наблюдали. Они уверяли старого генерала, что если он атакует столицу, она непременно окажется в его власти; что момент благоприятен, так как в городе остались только женщины и дети. Молодой и неосторожный губернатор венецианской колонии недавно отплыл с тридцатью галерами и лучшими латинскими рыцарями в экспедицию против города Дафнусия, расположенного на берегу Черного моря, примерно в ста шестидесяти километрах от Византии.

Несмотря на полученный запрет, цезарь после некоторого колебания решил рискнуть и предпринял все необходимые меры для успеха. Оставив основную часть своего войска на некотором расстоянии, чтобы при необходимости поддержать операции, он с отборным отрядом двинулся вперед под покровом темноты. Через подземный ход, указанный ему греческим перебежчиком, он ввел около пятидесяти решительных людей, чтобы изнутри взломать Золотые ворота, которые давно не открывались, в то время как другие бесшумно взобрались на самую низкую часть стены. Один из священников, находившийся среди нападавших, первым закричал: «Победа и долгая жизнь Михаилу и Иоанну, августейшим императорам римлян!» Это был условленный сигнал. Солдаты, ожидавшие у подножия стен, подхватили этот клич и устремились через открытые ворота. В это время Стратигопул отправил приказ остальным своим войскам присоединиться к нему.

Уже занималась заря, когда вспомогательные отряды куманов начали рассеиваться во все стороны. Но едва цезарь переступил порог Золотых ворот, как его охватил страх за свою дерзость; наученный долгим опытом опасностей, которые может понести даже победоносная армия при взятии большого города, он остановился и заколебался. Однако, ободренный толпой добровольцев, спешивших присоединиться к своим бывшим соотечественникам и убеждавших его, что отступление будет трудным и более опасным, чем наступление, он двинулся вперед, держа свои регулярные войска в боевом порядке. В этот момент зазвучал сигнал тревоги, начался грабеж, и все вооруженные были перебиты. Среди хаоса и угроз поджогов греки Константинополя, преданные своим прежним правителям, и генуэзские купцы, учитывая недавний союз своей республики с Михаилом Палеологом, приняли решительные меры. Все кварталы взялись за оружие, и вскоре по всему городу народ вместе с солдатами счастливого Алексея повторял: «Победа и долгая жизнь двум императорам Михаилу и Иоанну!»