Последние цезари Византии - страница 23

Вскоре за стенами Константинополя не осталось ни жнецов, ни мельников, чтобы молоть пшеницу. Гнев, голод и отчаяние терзали горожан; чтобы мучить город, тиран не разрушал его стен, не обрушивал на него свои мощные машины; но его солдаты, расположившиеся вокруг, осуществляли строжайший надзор, перекрывали все выходы, так что ничего не могло ни войти, ни выйти: так голод ежедневно усиливался из-за нехватки хлеба, вина и масла. Не хватало и дров для приготовления хлеба и других продуктов, необходимых для поддержания жизни; чтобы добыть их, люди разбирали дома. Неспособный противостоять такой могущественной силе, как османы, Мануил написал папе, императору Германии, королям Франции и Венгрии; он сообщал им о могуществе, амбициях, успехах Баязета, о крайнем положении, в котором оказался Константинополь, и об угрозе, нависшей над Европой, которой угрожал самый страшный из завоевателей. Он предупреждал их, что если они позволят тому, что осталось от греческой империи, пасть под ударами мусульман, то варвары, однажды преодолев барьер, хлынут в западные регионы и покроют их руинами и кровью.

Тем временем болгарский князь Шишман, у которого турки отняли его владения – часть до, а часть после битвы при Косово, – отчаявшись продолжить свою оборону в Никополе, где он укрылся, сдался вместе с сыном в лагере Али-паши. Оба явились с саванами на шее, умоляя о пощаде жизни. Шишман был отправлен пленником в Филиппополь, а затем казнен. Его сын избежал казни, приняв ислам, и в награду за свое отступничество получил управление Самсуном (Амисус), недавно покоренным городом в Азии. Встревоженный действиями Баязида, венгерский король Сигизмунд отправил к нему послов с требованием объяснений относительно его новых завоеваний вблизи своих провинций. Глава османов принял их в зале, украшенном оружием и болгарскими трофеями, и в качестве ответа просто показал на луки и стрелы, висевшие на стенах, как на свои права на владение Болгарией (1394). В том же году Баязид, возгордившись своими успехами, пренебрег титулом эмира и принял титул султана, который ему даровал египетский халиф, находившийся в подчинении у мамлюков.

Убежденный в том, что война с Баязидом стала неизбежной, венгерский король искал союзников повсюду и обратился за помощью к французскому королю Карлу VI. Подготовившись, он перешел Дунай и начал кампанию с осады малого Никополя, который отбил, несмотря на упорное сопротивление защитников. Однако дело Сигизмунда, сына и брата западных императоров, волновало Церковь и Европу. При первых слухах о его опасности множество авантюристов из Италии, храбрейшие французские и немецкие рыцари взялись за оружие, чтобы противостоять общему врагу христианского имени. В начале весны Карл VI смог отправить в этот новый крестовый поход около восьми тысяч наемников, которых он нанял, и отряд из тысячи рыцарей. Эти различные войска возглавлял граф Неверский, позже прозванный Жаном Бесстрашным, бесстрашный сын Филиппа Смелого, герцога Бургундского. Этот принц, которому было всего двадцать два года, не имея никакого опыта в войне, имел в качестве наставника графа д’Э, коннетабля Франции, который должен был командовать армией от имени молодого капитана. Самые знатные личности желали разделить славу священной войны. В этом элитном отряде выделялись графы Барский и де ла Марш, кузены короля, Филипп д’Артуа, адмирал Жан де Вьен, сеньор де Куси, маршал Бусико, один из лучших генералов того времени, Ги де ла Тремуй, сеньор де Сампи, сеньор де Руа и сеньор де Сен-Поль. К французским дворянам присоединились, по пути через Германию, Филибер де Найак, великий магистр ордена Святого Иоанна, Фридрих Гогенцоллерн, великий приор тевтонских рыцарей, граф де Сенк и баварец Шильтерберг, историк этой экспедиции. Валашские войска под командованием их князя Мирчи также присоединились к армии венгерского короля.