– Не надо отчаиваться, господа, – вмешался, наконец, в разговор Корнилов. – Ни мы, ни наши союзники не признаем Брестского мира. В России еще найдутся силы… Мы еще не выдохлись… Поборемся! Отстоим Россию! И накажем, жестоко накажем виновных! Дайте срок…
У командующего заходили желваки, глаза его горели. В хате воцарилась гробовая тишина, которую прервал генерал Деникин.
– Как вы думаете, Алексей Васильевич, – обратился он к Алексееву, – как приближение немецких войск повлияет на наш театр военных действий?
– Я думаю, – начал как всегда медленно Алексеев, поправляя пенсне, – в ближайшие недели ничего существенного не произойдет. И мы должны продолжить свое движение к Екатеринодару, на соединение с войсками Кубанской Рады. А в перспективе, я думаю, немцы совместно с украинскими войсками войдут Крым и на Донбасс, а возможно, пойдут и на Ростов. Это, несомненно, отвлечет силы красных и облегчит нашу задачу по освобождению Кубани и Дона от Советов.
– Да, – подтвердил эту мысль Корнилов. – Нет худа без добра. Немцы отвлекут силы красных войск с Дона и Северного Кавказа. И нам нет резона в ближайшее время вступать в боевое столкновение с немцами…
Вскоре генералы и старшие офицеры разошлись по своим частям, а Корнилов, помешивая ложечкой крепкий и горячий чай, любезно приготовленный адъютантом Долинским, вспомнил свое первое боевое крещение в Русско-японской войне.
Начало военной карьеры Корнилова
В сентябре 1904 года Корнилов по своей воле прибыл на Маньчжурский фронт и был назначен начальником штаба 1-й стрелковой бригады. Боевое крещение Лавра Георгиевича произошло во время сражения при Сандепу. А в феврале 1905 года 1-я стрелковая бригада прикрывала отход 2-й армии во время отступления из Мукдена. Три полка этой бригады (1-й, 2-й и 3-й стрелковые полки), окружённые превосходящими силами японцев у деревни Вазые, приняли неравный бой. 25 февраля 1905 года командование бригадой принял подполковник Корнилов. Для Лавра Георгиевича это был первый бой и он выдержал его с честью. Штыковой атакой Корнилов прорвал окружение и вывел уже считавшуюся уничтоженной бригаду с приданными ей частями, с ранеными и знамёнами, сохраняя полный боевой порядок, на соединение с армией. За этот подвиг Корнилов был удостоен производства в полковники вне очереди («за боевые отличия»), ордена Святого Георгия 4‑й степени и высшей военной награды империи – Золотого оружия «За храбрость». Этот героический эпизод стал широко известен, и Корнилов, чье имя было уже на слуху как исследователя, приобрел новую популярность, его стали считать офицером, способный своей волей переломить ход сражения.
***
Как всегда усталость дня сморила генерала, и он уснул сном праведника. Под утро сон самый крепкий, сновидения самые запоминающиеся. Корнилову приснились годы его пребывания в Китае, где он находился с особой миссией Генерального штаба как специалист-востоковед. Тогда, в 1907-1911 гг., военный разведчик опять взял верх над военачальником.
Освоившись на Дальнем Востоке, после того как по Пекинскому договору границы Российской империи прошли по линиям рек Амура и Уссури, Россия начала продвижение в Маньчжурию, считавшуюся частью Поднебесной. Особенно Россия укрепилась в Маньчжурии, получив в аренду Ляодунский полуостров, создав военно-морскую базу в Порт-Артуре, также построив Транссибирскую магистраль и КВЖД (Китайскую Восточную железную дорогу).
