По рядам прокатился лёгкий смех. Генрих улыбнулся чуть шире.
– Что ж, это верно. Но, Анна, я надеялся увидеть твой азарт… или он исчез?
Ты.
Снова.
Словно он сам не понимал, насколько это выдаёт его настроение.
– Разве могла я измениться так быстро? – осторожно ответила она, стараясь угадать его реакцию.
Король не ответил сразу, но в его глазах мелькнула тень задумчивости.
Что-то в ней его зацепило.
И это был первый знак того, что лёд ещё можно растопить.
Охота завершилась, но напряжение не исчезло.
Анита чувствовала, как взгляды придворных следят за каждым её движением. Кто-то ожидал её падения, кто-то – новой интриги.
Когда все вернулись в замок, её ждало неожиданное приглашение – король приказал ей явиться в его покои вечером.
– Берегитесь, миледи, – вполголоса произнесла Джейн Паркер, жена её брата Джорджа, когда они столкнулись в галерее.
Анита подняла на неё взгляд.
– Почему?
Джейн усмехнулась.
– Король не прощает холодности.
Анита молча кивнула, но в душе закипало негодование. Значит, он ждёт страсти, поклонения, преданности… а сам позволяет себе держать дистанцию?
Как бы там ни было, к вечеру она была готова.
В покоях короля
Свечи потрескивали, разливая мягкое золото по тканям и камню. Воздух был пропитан ароматом воска, вина и ещё чем-то неуловимым – смесью дорогих благовоний, кожи и власти.
Анита стояла напротив Генриха, стараясь не выдать своего беспокойства. Он смотрел слишком внимательно. Слишком пристально.
– Ты изменилась, Анна.
Голос его был мягким, но в нём звучала скрытая сталь.
Она опустила глаза, скрывая эмоции, как это делала бы настоящая Анна Болейн.
– Разве человек не меняется со временем, Ваше Величество?
– Обычно – да. Но не так стремительно.
Генрих поднялся, и она почувствовала, как пламя камина отражается в его глазах.
– Ты стала осторожнее.
Она не ответила. Да, осторожнее. Потому что теперь на кону её жизнь.
Он шагнул ближе. В его глазах не было любви – только желание, привычка, собственничество.
– Мы столько времени были врозь, Анна. Разве тебе не хочется… наверстать упущенное?
Он протянул руку, но Анита ловко сделала реверанс, чуть отступая.
– Мой король, увы… я не в состоянии исполнить супружеский долг в этот вечер.
Она наклонила голову, позволяя волосам упасть вперёд, создавая иллюзию смущения.
Генрих нахмурился.
– Женские дни?
Она кивнула.
Этот довод нельзя было оспорить.
Он сжал губы, будто раздумывая, не стоит ли ему приказать ей остаться, но затем резко отвернулся.
– Будь так. Но после я жду тебя.
Анита сделала ещё один реверанс и медленно вышла из комнаты.
Только за дверью, в коридоре, она позволила себе выдохнуть.
Ей удалось избежать первой ловушки.
Но после…
На следующее утро, когда первые лучи солнца пробились сквозь тяжёлые гобелены, Анита почувствовала, как по комнате проносится шёпот служанок. Они двигались тихо, но она уловила напряжение в их движениях.
Что-то случилось?
Она медленно открыла глаза и поняла – утро началось иначе, чем вчера.
На столике у окна уже стояла изысканная одежда: платье из тонкого бархата с вышивкой золотыми нитями, мягкие туфли, шёлковые ленты. Кто-то решил, что сегодня она должна выглядеть иначе.
– Его Величество пожелал, чтобы леди Анна сопровождала его на утренней прогулке в саду, – осторожно сообщила главная камеристка, не поднимая глаз.
Анита внутренне улыбнулась. Значит, её уловка сработала.
Но радоваться было рано.
