Объяснить своим происходящее полноценно, как сделал бы я, он не удосужился. И вся его свита пребывала сейчас в полукоматозном состоянии.
Сам эрцог был занят отбором напитков, которые он предполагал взять на мой корабль. И больше – ничем. Я подозревал, что он точно знает, как всё закончится и оттого спокоен.
Наконец корабль качнуло, и я пошёл к шлюзу встретить капитана Келли, который командовал в моё отсутствие «Вороном».
Алайскую охрану отправил к Хэду, велев на глаза моим ребятам не попадаться.
Алайцы даже не затребовали подтверждение моего приказа у Локьё. Я устал и начал серьёзно давить на окружающих.
Медики из свиты эрцога подобрали мне какой-то стимулятор, но впечатлил он меня мало. А приключений в эти сутки я пережил неимоверное количество. И когда шлюз открылся, и что-то бросилось мне оттуда на грудь – едва устоял на ногах.
Только секунды через две, осознав, что «оно» ещё и визжит, и облизывает мне лицо, я понял, что это – Кьё. Собака здорово выросла, но радовалась мне со щенячьим энтузиазмом. А позади Келли топтался Логан с обрывком поводка в руках.
Наверное, Кьё могла бы лазать по деревьям – она так плотно уцепилась за меня лапами, что я не знал, как её снять, чтобы не сделать больно.
Сзади раздался надтреснутый смешок. Эрцог, похоже, тоже решил прогуляться к шлюзу.
Оживление с лиц моих бойцов сразу пропало. Я посмотрел на эрцога «их глазами» и увидел лысого типа, с холодным высокомерным лицом и брезгливо поджатыми губами.
Локьё тоже устал, и его, готовое вырваться раздражение плескалось уже где-то совсем рядом с горлом. Это чувствовалось. Его свитские маячили в самом конце приёмной камеры, стараясь не попадаться хозяину на глаза.
Только Кьё почти не отреагировала на эрцога. Она покосилась, но тут же отвернулась к объекту своего обожания и продолжала меня тщательно обслюнявливать. Собака в эрцоге врага не увидела.
А вот Келли набычился. Гарман... Гарман, скорее, растерялся. Взгляд его блуждал, перебегая с моего лица на выбритую до блеска физиономию Локьё и обратно. Рос улыбался, но в глазах застыло что-то нехорошее.
Только Ремьен и Джоб были наигранно спокойны. Они и не собирались размышлять на кого больше похож эрцог – на друга или на врага. Они следили за моим лицом и были готовы стрелять по малейшему знаку.
Ещё четверо наших встали с оружием у шлюза. Это была уже художественная самодеятельность. Я вообще велел охраны не брать. Но видимо, Келли уловил в моих распоряжениях какой-то подвох.
Он даже поздоровался только для формы и напряжённо ждал: вот сейчас я...
Но я улыбался и гладил собаку, дрожащую от головы до хвоста. Так, с собакой на руках, и пришлось идти в каюту, чтобы забрать вещи эрцога да ввести Келли и остальных в курс дела.
Кьё успокоилась, но с рук уходить решительно не желала, цепляясь за меня с судорожной, нервной силой. Я смирился. Сел вместе с ней за стол, слегка отодвинувшись. Алайские столы и без того для меня неудобны – слишком низкие. Вот на флагмане Локьё мне было в этом плане гораздо комфортнее.
Ситуацию я изложил максимально сухо. Времени размазывать не было.
Эрцог сразу кивнул. Но кивок заметил, оказывается, только я.
Внешность эрцога и его некоторая внутренняя «замороженность» действовали на моих людей плохо. Человека они в нём не видели совершенно. Келли эрцог пугал, Роса – настораживал, Гармана – отталкивал. И все они были готовы только к одному – стрелять.
