— Что-то не особо вы похожи на спасителя. Скорее на бандита.
— Да, ладно, — усмехается он. — Ты хоть когда-нибудь настоящих бандитов видела? А, Конопка? Я же настоящий рыцарь!
— Угу, — бучу я, лихорадочно пытаясь придумать, как избавиться от этого странного, наглого человека. — Рыцарь в пальто. Где же ваши сияющие доспехи?
— Ха! — весело восклицает он. — А это что?
С этими словами он широко и задорно улыбается, явив малость офигевшей мне ровный ряд блестящих золотых зубов.
— Ну, так что, Кнопка, насчет чая? Я замерз жуть, пока бежал за тобой. Все ноги промочил.
С этими словами он кивает на свою, явно сырую, обувь и добавляет:
— А если я завтра заболею и помру? Что делать будем?
— Конкретно вы уже ничего делать не будете, — со знанием дела отвечаю я. — А я, так и быть, принесу вам на могилку пару гвоздик.
Едва эти едкие и, наверняка, обидные слова слетают с моего языка, как я тут же жалею.
Сонька, ты – идиотина ходячая!
Кто ж такими вещами, как могилка, шутит?
Человек тебе помог, спас, даже сумку отдал.
А ты поблагодарить по-человечески не можешь!
Быть может, это потому, что я в последнее время после смерти отца постоянно сталкиваюсь с нечеловеческим отношением к себе. С волками жить, как говорится…
Зачерствело, покрылось толстой корой из непробиваемого гранита мое сердце. Работа, опять же, наложила свой отпечаток. Контингент, что приходится обслуживать, тот еще. Каждый день за глаза и в глаза желают смерти. Особенно, когда платить по кредиту приходится.
Удивительное дело, но вместо того, чтобы оскорбиться, незнакомец начинает ржать как конь. Да так громко, что эхо от его смеха раздается по всему подъезду.
— Да тише вы, — змеей шиплю я. — Вы мне всех соседок разбудите. Вы хоть представляете, что такое злобное скопище пенсионерок? Они меня завтра сожрут, до лавочки дойти не успею!
Новая порция веселья, которое мужчина искренне пытается подавить, и вместо смеха у него выходит бульканье.
Ловлю себя на том, что, глядя на это непотребство, глупо улыбаюсь, и тут же одергиваю себя.
Мне это не нравится…
— Забавная ты, Кнопка, — отсмеявшись, заявляет мужик.
Как-как он меня называет?
Это мне тоже не нравится…
Я взрослая женщина!
И вообще…
— Я чай люблю с медом… липовый, — негромко и как-то по-особому растягивая слова, говорит он. — У тебя есть?
— Есть, — буркаю я и неохотно добавляю: — Ладно. Пойдемте, подсушу ваши ботинки феном, но это… это только потому, что вы меня спасли! Ясно?
— Как скажешь, Кнопка, — радостно оскалился тип и неожиданно представился: — Игнат.
И так это у него гордо и благородно прозвучало, что мне не оставалось ничего иного, как чинно ответить:
— София.
2. Глава 2
Соня
Захожу в свою тесную, малость обшарпанную прихожую и пытаюсь вспомнить, когда я в это жилище приводила гостей.
Игнат заваливается следом, сразу заполняет собой и своими широченными плечами почти весь дверной проем, и я понимаю, что никогда.
Гостей в этом унылом клоповнике пока еще не было.
И не потому, что я такая необщительная.
Просто после того, как мы с Русом резко обеднели, весь мой круг общения, включая самых преданных подруг, посчитали, что им не пристало дружить с нищебродами. Руслану в этом плане повезло больше. У него друзей нет от слова совсем. Его единственный приятель — это сверхскоростной ноутбук, который у меня рука не поднялась продать. С недавних пор понятие «друзья не продаются» имеет для меня какой-то новый, практически сакральный смысл.
