Вообще последние события в нашей с Русом жизни не просто перевернули с ног на голову действительность, но и, так сказать, расширили нравственные горизонты.
Разве еще полгода-год назад отважилась бы я позвать в гости незнакомого мужика с фейсом настоящего уголовника пить тёткин липовый чай?
Вот-вот.
А сейчас это происходит так, словно у меня всегда в приятелях были товарищи с татуированными пальцами.
Странные «рисунки» на руках в Игната я заметила, когда он снял свое пальто и разулся. Сначала подивилась великанскому размеру его ботинок, которые рядом с моими казались контрастно огромными, а уже после заметила покрытые наколками руки.
Сместила взгляд чуть выше к запястьям мужчины, где тонкая вязь рисунка уходит под рукав темно-синего свитера, и стало любопытно – а есть ли у него татушки еще на теле?
Поймав себя на мысли, что очень даже неприлично разглядываю своего нового знакомого, смутилась и быстро отвела взгляд, пока этот бритоголовый себе ничего лишнего не надумал.
Я, конечно, не обольщаюсь насчет своей привлекательности, но кто его знает.
Вон – упыри в подворотне позарились.
Вдруг у этого тоже вкус… м-м-м… своеобразный.
Понимая, что мои мысли вновь съехали куда-то не в ту сторону, чертыхнулась и, обув тапки, потопала на кухню.
— Простите, Игнат, но тапочек вашего размера у меня не имеется, — сказала, глядя, как черные носки мужчины оставляют мокрые следы на стареньком, но чистом линолеуме.
— Я уже заметил, — откликнулся он и застыл в коридоре, явно прислушиваясь к громким звукам, что доносились из соседней комнаты.
Обогнув гостя, я заглянула в комнату к Русу.
Тот самозабвенно рубился на компе в очередную стрелялку и, заткнув уши наушниками, отрешился от всего мира.
Пусть пока играет.
О разбитом в школе окне мы с ним потом побеседуем.
— Не обращайте внимания, — сказала я гостю, когда вернулась на кухню со своим феном в руках. — Это мой братишка рубится в реалистичные игры.
— Младший?
— Что?
— Брат младший?
— Как вы догадались?
— Если бы у меня была такая хрупкая и красивая младшая сестра, как ты, я бы ее каждый вечер с работы встречал.
Слова мужчины вогнали меня в краску.
Узнать, что золотозубый и бритоголовый амбал считает меня красивой, оказалось страшно и приятно одновременно.
Чувствуя, как горят уши, я поспешно сунула Игнату в руки фен, а сама принялась суетиться на убогой кухоньке и ставить на плиту обычный эмалированный чайник.
— У меня есть к чаю печенье. Хотите? — любезно предлагаю я.
— Сама пекла? — спрашивает он и ловко пристраивает свои ботинки под горячий поток воздуха из фена.
— Шутите? — хмыкаю я. — С моей работой некогда этим делом заниматься. А с чего вы решили, будто я умею печь?
— Не знаю, — пожимает плечами мужчина. — Мне так кажется.
— Вы хорошо разбираетесь в людях, — задумчиво замечаю я, перебираю пальцами листочки липового чая и непонятно зачем спрашиваю: — Кем вы работаете?
На несколько мгновений повисает молчание, а после мужчина с улыбкой в голове журит:
— Любопытная, Кнопка? Если будешь слишком много знать – быстро состаришься.
— Так, значит, вы все же бандит?
— Фу, какое вульгарное слово.
— Ну, простите, больше не буду.
Ловлю себя на ощущении, что с этим человеком мне приятно общаться. Даже несмотря на то что он старше меня на добрый десяток лет и видимся мы впервые.
Удивительно даже.
Обычно я более скованна при первом знакомстве с людьми.
Быть может, именно так действует на меня стрессовая ситуация.
