Новые приятели приступили к первому прииску, и здесь итальянец обнаружил опытность в деле, кроме всего, он быстро ориентировался в опасных разборках старателей и в отсутствие закона часто становился законом сам по себе.
Поль Кастенг не раз благодарил судьбу за своего напарника.
Они начали с Америкен-Ривер, несколько лет кружили по приискам вокруг Сан-Франциско, мыли песок на острове мормонов и севернее, затем западнее от Сакраменто на Вебер-крик.
Свои старые участки и права на новые они отвоёвывали без ружей: похоже, Паоло проявлял чудеса дипломатии, но чаще всего ретивых перезаявщиков Поль никогда больше не встречал.
Миролюбивого от природы Поля мучили картины расправ с индейцами, которые наловчились мыть золото в корзинах и сковородках, но уменьшались в своей численности на десятки тысяч, потому что калифорнийцы не очень ценили простоту их нравов и навыки.
С аргонавтами европейского происхождения обращались чуть лучше, но как с европейцев ежемесячно брали налог на золотодобычу по двадцать долларов в месяц, пока друзья не научились обходить его.
Бывало, что за полгода они получали доход, равный нескольким годам, бывало, что оставляли оскудевший участок. Тогда Паоло коротко бросал: «Мы опоздали с этим прииском», – и они шли дальше.
Позже они познакомились с филиалом парижской конторы Ротшильдов, куда сдали часть наработанных денег.
Откуда было знать французу, что ещё два века назад иезуиты обошли весь мир – от Индии до Тибета, от Китая до Монголии, и обе Америки вдоль и поперёк, что это были не случайные блуждания, а целенаправленные систематические исследования планеты, направляемые из единого руководящего центра, и в эту систему входил каждый иезуит, какой бы областью знаний он ни занимался, словно это была генетическая память Ордена и она передавалась каждому его члену.
Поль видел, что Паоло умел найти выход из самых тупиковых положений, одинаково ловко орудовал и лотком, и индейской сковородкой для промывки породы. Со временем он и сам научился мыть золото всем, что было под руками.
Теперь они ходили в грубых штанах, выкрашенных индолом в тёмно-синий цвет, на заклёпках.
Они привыкли друг к другу так, что уже не могли находиться раздельно, а в результате слаженной работы ощущали себя вполне обеспеченными гражданами всей Европы, когда вдруг поняли, что золото Калифорнии пошло на спад. Пришло время строительства пирамид, вовсе не египетских, а финансовых. Акулы заглатывали мелких рыбёшек, незащищённым старателям стало труднее пробиваться к новым участкам и отстаивать свои права на них.
Паоло, который был старше, являл французу пример мужества и выносливости. Он вытащил француза из крупозного воспаления лёгких, когда тот метался в жару, и первое, что увидел Поль, придя в себя, было радостное лицо Паоло, обычно лишённое эмоций.
От прииска к прииску Паоло развлекал Поля рассказами о настоящих аргонавтах и сокровищах древней Колхиды, о Причерноморье, о венецианцах, генуэзцах.
Он говорил о Золоте Кавказа и природных особенностях того края, где золото можно добывать круглый год, не прерывая добычу отходом от приисков во время заснеженной и леденящей зимы с ветрами и снежными бурями севера Америки и Аляски.
Поль вслушивался в картины, которые ему рисовал Паоло, это помогало скрашивать их тяжёлые будни, от которых ломило спину и все кости.
