Саша снова глянула на часы и мотнула головой. Так, ну хватит уже, а то начнутся сопли и слезы. Сейчас на первом месте — дело.
Поезд начал замедлять ход. Саша ухватила сумку и запакованную метлу. В южных городах ведьм тоже полно, никто не удивится.
Прикрылась дверь, проводница объявила громовым голосом:
— Херсон!
Саша встала и направилась к выходу. Что ж, теперь все зависит только от нее.
Ночная свежесть заставила чуточку вздрогнуть. Нет, ее не назвать неприятной, наоборот, очень даже хороша, с едва уловимым запахом цветущих деревьев и степи. Все южные города — немного странные. Саша понимала, что, скорее всего, это просто ее блажь. Но истина была где-то рядом. Здесь все чувствуется острее, не так, как дома, и не так, как на севере. Здесь корни помощнее будут, и силы подревнее. Они так и не покинули этих мест, хоть и удачно спрятались.
В зале ожидания людей было совсем мало: пара сонных девчонок, грузная тетка, по виду — родная сестра проводницы, и худой вытянутый мужичок, что-то с интересом разглядывавший в спортивном журнале.
Саша быстро миновала зал и выскочила на улицу, снова окунувшись в ночной воздух. Темно, тихо. Лишь где-то вдалеке слышится гул мотора случайного автомобиля. Фонари разливают желтый свет, листву маленьких изогнутых деревьев шевелит ветерок.
Скинув с метлы ткань, Саша быстро уселась, покрепче ухватываясь за деревянную ручку:
— Ну, милая, давай полетаем, — прошептала она и рванула с места прямо в усыпанную звездами черноту ночи.
В лицо ударил ветер, внутри все сладко сжалось от вскружившего голову простора и свободы. Хотелось расхохотаться, взмыть еще выше, покружить над спящим городом и камнем рухнуть к дорогам и мостовым, распугав мелких пакостников, вышедших пошалить в ночное время.
Промчавшись над широкими улицами, Саша свернула к дому Рудольфа. Каким-то образом он умудрялся все время останавливаться в красивейшем здании с куполом и каменными ребятишками, некогда носившем звании гостиницы «Европейской». Потом шло время, гостиница стала меньше, получила другое название и вовсе закрылась. Но Рудольф неизменно находил себе уютненькую комнатку, и пил по утрам чай на стареньком балкончике, глядя на проносившиеся внизу машины, и слушал шепот старого Херсона.
Саша опустилась и огляделась: так, какое-то кафе с непонятной белеющей глыбой у входа, магазины, ага, вот этот спуск! Дом там, значит — нечего задерживаться.
Она резко направилась вперед, как вдруг послышался оглушительный рык. Сердце ухнуло в пятки, Саша замерла, неверяще глядя, как белая глыба медленно поворачивается в ее сторону. Миг — ни следа от бездушного камня. На нее уставился огромный каменный лев. Сел на задние лапы, зевнул, склонил кудлатую голову набок.
«Большой, зараза, — отметила про себя Саша, прикидывая, как бы обойти зверюгу. — И откуда взялся? Ночной страж, что ли?»
За спиной льва вдруг вспыхнул маленький ярко-красный огонек, ноздрей коснулся запах дыма.
— Куда путь держишь, красавица? — прозвучал приятный мужской голос, от которого, правда, по спине пробежали мурашки.
Саша напряженно вглядывалась в темноту, но не могла ничего разобрать. Смешок, снова мелькнул огонек.
«Неужто сам Городовой? — озадаченно подумала Саша. — Но чем я могла привлечь его внимание? На обычных злыдней Городовые внимания не обращают».
Белая зверюга зычно рыкнула, Саша ойкнула и отшатнулась. На загривок льва легла чья-то рука — ничего не рассмотреть, разве что очертания едва угадываются.
