– А сможешь? – снова улыбается он, но уже немножко виновато и примирительно.
Уже да. Я могла бы и ногу ему на плечо положить легко. Гибкость у меня оказалась выше всяческих похвал. Правда, Королю уже не суждено было об этом узнать.
После того случая я увлеклась единоборствами. Даже не так: стала фанатом. В некотором роде. Вначале вынужденно, а потом увлеклась. В каждом деле нужно искать кайф, как говорит мой дед. И я стараюсь находить.
– Будем проверять мои навыки контактного боя или всё же закончим наш разговор? Я никуда не собираюсь с тобой ни уходить, ни убегать. И уж тем более, никто не вправе забирать меня как вещь. Я не марионетка, Лео. А ты не кукловод.
Я вижу, как гаснет его улыбка. Как из глаз уходят искры. Как опускаются уголки его губ. Он из мальчишки, каким я его помню, резко превращается в мужчину «под тридцать».
Нет, у него не вырастает животик, не появляются морщины. Просто меняется взгляд. Такого Лео я не знаю. И не уверена, что хочу узнавать. С испугом думаю, что, наверное, Саша Ландау понятнее и привычнее. Пусть скучнее, зато без вот этой мрачной тьмы, что проступает в чертах человека, которого я когда-то хорошо знала.
– У тебя нет выбора, Эль. А я сюда пришёл не в игры играть.
Я открываю рот, чтобы возразить, но Лео убивает меня наповал всего двумя словами:
– Кракен вернулся.
7. Глава 7
Таня
Настоящее время
Сегодня, наверное, день убийств словами. Всего двумя. Второе из них – вернулся.
Но если «Король вернулся» – это всё же радость, пусть и разбавленная горечью, обидой, то «Кракен вернулся» – это шок, ужас, полная дезориентация.
– Тань, – шёпот Короля обжигает.
Дыхание вызывает дрожь. И когда он поправляет влажную прядь волос, меня раздирают противоречивые чувства. Одновременно хочется отпрыгнуть и прижаться к надёжной груди. Спрятаться, как раньше, знать, что ничего не будет, он всё решит, со всем справится сам.
Это безумное желание – довериться ему. Просто стать маленькой и слабой, беззащитной. Свалить всё на его плечи – они у него мощные и широкие. Пусть решает!
– Надо уехать, – заправляет он прядь мне за ухо. – Со мной. Больше я никому не могу доверять здесь, как раньше, помнишь?
Я помнила. Разве такое забудешь?
– Теперь придётся всю жизнь бегать? – невесело спросила я.
– Я всё решу, Тань, – он вздохнул и наконец-то прижал меня к себе. Именно так, как я мечтала. И слова сказал правильные, в унисон моим мыслям. – Главное, ничего не бойся. Всё сделаем без спешки. Ведь ты всё равно собиралась уезжать? – я слабо кивнула. – Вот и замечательно. Делай, как положено, не волнуй маму. А то она с годами, наверное, ещё крепче на страже стоять стала.
Всё-то он знает. Я слабо улыбнулась, а Лео отпустил меня из объятий. Сразу стало холодно. В его руках как-то… защищеннее, что ли.
– Эль? – я поднимаю на него глаза. Ловлю мимолётную улыбку, что слегка касается его губ. – Ты была права со шкафом.
Вот это выбивает дух почище вести о возвращении Кракена – его умение признавать ошибки и по-своему просить прощения.
– Вряд ли Людмила Евгеньевна по достоинству оценила моё появление здесь. И уж точно отреагировала бы неправильно. А точнее – резко негативно.
Он прав. И это мягко сказано, но сейчас о маме думать хочется в последнюю очередь.
– Всё будет хорошо, Эль. Пока я здесь, присмотрю. Хлюпика только своего отвадь, пусть не шастает вокруг тебя и не таскает никуда по ночам.
