Правильные - страница 6

Майор отчитал Люсинду.

Стояли на заправке. Все вышли кто куда. Саша расплачивался за бензин. Братья во главе с Вовкой оккупировали туалет. Егор прикинулся спящим и его не тронули.

– Ты зачем на парня накричала?

– Я не кричала.

– Будто я не слышал.

– А не надо подслушивать.

– Я не подслушивал. Форточка была открыта – вас хорошо было слышно.

– И что?

– Ты сначала его в полковники произвела, а потом: зачем в суворовское идёшь?

– Пусть думает.

– Он и так думает. А сейчас ещё и переживать начнёт.

– Ой, психолог!

– Хороший командир и отец, и мать, и нянька, и врач…

– Ой-ой!

– Не перебивай!

– Да он скользкий и ненадёжный!

– Как определила?

– Да по имени. Он от своего имени открестился. Имя родители, между прочим, дали. И мама, и отец! А он от имени отказался. Значит, и от родителей отказаться сможет.

– Что же ты его в полковники произвела? Зам по ты-ылу! – передразнил майор.

– А ему там самое место!

– Противоречишь!

– Что?

– Ты просто не хочешь принять моё решение. Не хочешь принять его. Он же ещё ничего не знает.

– Так скажи!

– Хватит. Я уже разговаривал с тобой на эту тему, повторять ничего не буду. Два наряда вне очереди, как приедем – раз. Понятно?

– Ой-ой! – съёрничала Люсинда.

– Три наряда! – майор был суров.

– Есть, – коротко отозвалась девчонка.

– Второе: сядешь сейчас с ним. Едет парень один – чёрт-те что в голову лезет. Наверняка. Вокруг толпа народа, а рядом никого.

– Его Вовка прибьёт.

– Я непонятно выразился?

– Есть, товарищ майор.

– То-то, – Илья Антонович кашлянул. Помолчал. Закончил: – Никто его не прибьёт. А жених твой ещё не дорос до того возраста, когда права качать можно. И ты – тоже! Всё.

В машине Вовка, понятно, возмутился, но Люсинда напомнила:

– Он – зануда! – Имелся в виду Егор. Потом предложила: – Может, ты с новичком сядешь?

– Зачем? – не понял Вовка.

– Мы все парами, а он один. Думаешь, легко ему?

– А мне легко? – возмутился Вовка.

Хотел сказать что-то ещё – Люсинда отрубила, кивнув на спину майора:

– Да приказ у меня!

– А-а-а… – протянул Вовка и через минуту «давил очередного хорька»: со сном у него проблем не было.

А Егор думал. Думал, думал – не открывая глаз. Пусть считают, что он спит. А он не спит. Он думает. Про имя. И ведь как она вывернула, а? Сменил имя – значит, предал родителей. Как этим можно предать? Тем более что и отец, и мама в последнее время сами звали его Егором. А изначально. Изначально мама хотела девочку, а отец сына. А в больнице так и не смогли определить пол. Когда он ещё в животе у мамы был. Мама говорила, что, когда делали УЗИ, просвечивали, Егор будто чувствовал это, будто это ему не нравилось, и поворачивался к аппарату спиной. Так мама говорила. Тогда родители и решили: родится девочка – будет Евгенией, родится мальчик – будет Евгением. Егором Женька стал звать себя и представляться другим в первом классе. Кто-то из мальчишек-одноклассников ляпнул, что у него девчоночье имя: Женька. А тут попалась на глаза книжка. Читать Евгений любил – читал с пяти лет. Книжка была про старые времена. Один старик назвал святого Георгия Победоносца святым Егорием. Женьке понравилось – Е-го-рий! Если короче – Егор. Просто и понятно: мужик и герой. До пятого класса воевал с родителями за право зваться иначе. Доказывал: надо! Всё равно ведь в документах Евгений! Так пусть в жизни… Первым сдался отец. Потом мама. В пятом классе перевёлся – ну, родители перевели! – в гимназию, и никто из одноклассников даже не догадывался, что у Егора совсем другое имя. Откуда о нём знает Люсинда? Из всей компании, из всего поискового отряда, об этом знал только Илья Антонович. Сказал он? А смысл?