Старик просто смотрел на меня, позволяя мне говорить.
– И дело не только в любопытстве. НЭИ предупредил меня, что вероятность вымирания человечества растёт с каждым столетием застоя. Мы обречены, если не преодолеем технологический потолок. Я должен понять, что особенного в человеческом мышлении, что позволит нам прорваться через эту стену. Это… своего рода миссия.
– Ого! Так вы мечтатель? – И, опять не дожидаясь ответа, он продолжал говорить: – Я вижу вашу трудность и неловкость, поэтому должен вам сразу сказать, зачем пригласил – прямо и без увиливания. На моей памяти только пять человек отказывались от НЭИ в нашем поселении.
Эл сделал паузу, поёрзал на стуле и продолжил:
– Была одна молодая девушка вашего возраста, которая искала смысл, как и вы… Она была социальным психологом. Её волновало, как люди отдали свою свободу в обмен на счастливое безвольное рабство. Она решила уйти… насовсем… – голос старика стал медленным и тихим, говоря это. – По собственной воле… как протест, который услышали только мы. Она жила рядом, играла с моими детьми, делила с нами ужин – скажу прямо, я вас позвал, потому что не хочу, чтобы с вами произошло то же самое, я хочу вам помочь.
– Вы знаете, почему тепло от солнца? – внезапно спросил я.
Тогда я совсем не понимал контекста разговора, и даже не понял, что он сказал об уходе девушки. Куда она ушла, что за протест? Это было не важно тогда для меня.
Старик немного рассмеялся от моего вопроса.
– Я тебе не НЭИ, дружок. Сильно его не хватает?
– Сильно, – признался я, опустив глаза. – Но дело не в этом. Понимаете, я хочу научиться сам понимать, как работают вещи вокруг нас. Для этого мне самому нужно пройти путь научного познания. Может быть, так получится найти выход для науки, так я пойму, как работает научное, человеческое мышление.
Он задумчиво сказал:
– Свет от солнца и греет нас.
– Да, но почему? – я подался вперёд. – Почему от лампочки не тепло, хотя это тоже свет?
– Я понял тебя, Нью, – задумчиво произнёс он. – У меня нет ответов на все твои вопросы, но знаю, у кого они есть. У нас есть врач, его зовут Дмитрий. Вам стоит с ним поговорить, он довольно сложный человек, но думаю, он сможет вам помочь. Его сын Айзек помогал вам в переходное время. Я поговорю с ним, чтобы он вас принял.
– Сложный человек, – повторил я, вдруг осознав что-то новое. В НЭИ любой вопрос решался за долю секунды. А здесь… здесь нужно найти человека, который знает ответ. А если он не захочет отвечать? Или не знает? Тогда искать другого?
Сколько времени уходит на поиск одного ответа? Дни? Месяцы? А мне нужно найти ответы на тысячи. Я почувствовал, как внутри поднимается что-то похожее на панику.
Эл говорил о докторе как о том, кто может дать ответы. Но почему именно он? Что он знает такого, чего не знают другие? И главное – согласится ли он отвечать?
***
Прогуливаясь, я часто разговаривал вслух, так как спустя столько времени так и не смог привыкнуть к тишине, которая ничем не заполнялась.
Дом доктора Дмитрия располагался в центре поселения – удобно для тех, кто нуждался в его помощи. Я нервничал перед встречей – ведь этот человек, по словам Эла, мог дать ответы на мои вопросы. Или разрушить мои надежды окончательно.
– Старик Эл рассказал мне, зачем вы здесь, – его голос звучал холодно, он смотрел в какие-то бумаги, не поднимая глаз. – И я совсем не хочу вам помогать. Вы сами видите, до чего довели технологии.
