– Что-то внутри… давит? – начал я, не дожидаясь вопроса.
– Может быть, ты расстроен?
– Расстроен… – я повторил слово, пытаясь соединить его с ощущениями. – Пройдусь немного, – сказал я, избегая его взгляда. – Прогулка обычно помогает.
***
Я услышал позади быстрые шаги.
– Остановитесь!
Я обернулся. Женщина шла прямо на меня. Мне стало страшно, хотелось убежать, но я почему-то замер.
– Прекратите рассказывать эти истории! – её голос был громким, слишком громким. – Дети теперь только о симуляциях и говорят. Моя дочь… – она замолчала и сжала руки. – Она вчера весь вечер спрашивала про НЭИ. Про подключение.
Я не знал, что ответить. В горле пересохло.
– Они сами просят рассказать…
– Мне всё равно! – теперь она кричала. Дети на площадке перестали играть. – Пусть другие делают что хотят, но не моя дочь. Не позволю!
– Аня, – раздался спокойный голос. Пожилой мужчина медленно подошёл к нам. – Я понимаю твоё беспокойство. Мы все понимаем. Поэтому и собирали совет. Доктор знает, о чём говорит – запреты никогда не помогали…
– К чёрту совет! – она развернулась к нему. – Эл, после того что случилось с мальчиком доктора, ты всё ещё веришь в то что он знает о чём говорит?!
Старик посмотрел на неё с какой-то непонятной мне мягкостью:
– Чем сильнее мы что-то прячем от детей, тем больше они хотят это найти. И находят, только уже без нас. Без нашей помощи, без нашего понимания.
– Значит, и ты против меня, – она повернулась ко мне. – Не приближайтесь к моей дочери. И не смейте рассказывать ей свои истории.
Она ушла. Я стоял, шокированный ситуацией.
– А кто её дочь? – спросил я.
Эл показал на площадку. София. Та самая девочка, которая вчера спрашивала про звёзды и космические корабли. Я почувствовал что-то странное внутри, но не мог понять, что это.
– Пойдёмте, – сказал Эл. – Выпьете чаю. Заодно и поговорим.
Я с облегчением кивнул, радуясь возможности уйти от разгневанной женщины. Он жестом пригласил меня следовать за ним.
***
Эл молча вёл меня по узкой тропинке между домами. Я всё ещё чувствовал напряжение после встречи с той женщиной, но его спокойная походка странно успокаивала.
В доме пахло… деревом. Эл указал на стул у окна:
– Присаживайтесь.
– Присесть? – переспросил я, чувствуя, как напрягаются мышцы. В системе я сам решал, когда и что делать. Даже простая просьба присесть вызывала иррациональное желание остаться стоять.
– Да, присаживайтесь, – сказал он, указывая жестом на стул.
Я решил сесть, не потому что сказал он, просто ноги начали болеть.
– Скоро обед, хотите есть? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Айзек рассказывал о вас, но мы так и не познакомились. Как вас зовут? Как назвали родители?
– Родители звали меня Нью.
– Хорошо, Нью. Меня зовут Эл. Не многие решаются отключиться – зачем это сделали вы?
Что-то внутри удерживало от слов, не хотел говорить о… личном? Но это первый взрослый, даже старик, который заговорил со мной и спас меня от той женщины. Мне было приятно, и я решил рассказать.
– Вы, наверное, знаете, что наука в тупике, – начал я с вызовом, готовый защищать свой выбор. – Я изучал историю. В том числе научный рассвет и закат. Как оказалось, мощи всех компьютеров мира недостаточно, чтобы создать что-то новое в науке. Простого перебора и экспериментов недостаточно. Перед отключением НЭИ сообщил мне, что не знает, как работает мышление человека – я был поражён тем, что никто этого не исследовал.
