Мари показалась ему слишком бледной, но все же очаровательной. Ее распущенные волосы разметались по подушке, глаза подернуты легкой грустью. Она еще не успела пригласить гостя устроиться на стуле, как он, подойдя ближе и все так же глядя ей в лицо, тихо произнес:
– Ты прекрасна, моя дорогая, божественно прекрасна… – он уже склонился над ее рукой, потом неожиданно извлек из-за спины свежие бархатистые розы.
– Благодарю вас, сударь, – церемонно, но признательно отозвалась Мари и пригласила его сесть.
– Как ты себя чувствуешь? – незамедлительно спросил герцог.
– Гораздо лучше, сударь, и я обязана вам.
– Не преувеличивай, – сказал он, – благодари Люсьена. Это он искал меня ночью по всему городу, и то лишь потому, что сам не знал, к кому лучше обратиться.
– Все равно, и вы тоже потревожились, – настаивала она.
– Мари, дорогая, мне бы хотелось кое-что уяснить для себя…
– Что именно?
– Если бы на твоем месте была моя жена, я бы не удивился. Но ты… избавляться от ребенка своего мужа? Не поверю никогда.
Мари смущенно опустила ресницы. Легкий румянец выступил на ее щеках. Она не думала, что Луи так осведомлен.
– Обязана ли я отвечать вам, сударь? – сдержанно спросила она.
– Не обязана, радость моя, но лучше ответь, потому что я не отступлюсь.
– Хорошо, но только между нами; увы, я не имею сил возражать вам.
– И прекрасно.
– Мой муж не захотел этого ребенка.
– Что? – усмехнулся Луи. – Охотно верю, что он не захотел. Но, дорогая, обычно муж не хочет ребенка в том случае, если не уверен в своем отцовстве. Не думаю, чтобы у твоего так называемого супруга были причины тебя подозревать.
– Что вы хотите этим сказать? – растерянно проговорила Мари.
– Только то, что у тебя нет никакого мужа.
– Как вы можете? – вспыхнула она.
– Я не прав? – уверенно воскликнул он.
– Откуда, откуда вам все известно? – не выдержала Мари. – И зачем вы терзаете меня?
– Не бойся, милая, просто я наблюдателен, вот и сделал кое-какие выводы, и оказался прав. А теперь, когда ты призналась, расскажи мне о том, что стряслось тогда? Почему ты исчезла? Ведь я помню, как ты отвергла мое предложение, считала его неприличным. И что же? Вышло то же самое, если не хуже. Какого черта нужно проводить лучшие годы в обществе всяких посланников? Рассказывай, что с тобой было.
Мари, чрезвычайно смущенная, застыдилась и ответила:
– Что мне рассказывать вам, сударь, когда вы сами обо всем знаете? Да, в сущности, получилось так, как вы сказали. Но это же лучше, чем жить в веселом доме.
– Было бы лучше остаться со мной, – твердо сказал он.
– Я не могла остаться, – беспомощно пролепетала Мари.
– Почему? – не спрашивая позволения, герцог присел на край кровати.
– У меня были причины.
– Какие? – настаивал он.
– Я не могла оставаться, когда вы женились.
– Ну да, это же непорядочно, зато ублажать ревнивого деспота вполне прилично.
– Луи, я умоляю вас, не мучьте меня.
– Радость моя, как приятно, что ты назвала меня по имени, – просиял герцог, – бедняжка, я не собираюсь тебя мучить, я спасу тебя.
– Как понимать вас? – насторожилась Мари.
– Бедняжка, – повторил он и, погладив ее по волосам и щеке, продолжал: – ты совсем зачахла в неумелых руках. Разве способен твой посланник оценить сокровище, которым владеет? Я не допущу, чтобы прекрасный цветок увял раньше времени. Я знаю, что тебе нужно.
– Ради бога, что вы еще придумали? – испугалась она.
Луи лишь блаженно улыбнулся и, ласково поцеловав ее, сказал:
