– Ну всё, тётя Настя, мы пошли. – Соседка поцеловала бабушку в лоб и прикоснулась к её слабой руке. – Поспите. А мы завтра к вам придём, да, Артём?
– Конечно, – ответил я, посмотрев на бабушку. – Отдыхай. – Я кое-как натянул на лицо улыбку.
Стоит ли писать, что мне одновременно и не хотелось оставлять бабушку, и хотелось убраться оттуда ко всем чертям? Но так или иначе, мы с Валентиной Ивановной спустились на первый этаж, добрались до выхода и нас выпустили на улицу.
Время было очень позднее, троллейбусы уже не ходили. Было решено вызвать такси, но прямо перед тем как соседка сделала звонок, к остановке подъехала какая-то машина, как я понял, тоже такси, но вот чьё? Ответ тут же дал о себе знать; какой-то мужик, до этого пускавший слюни на лавочке, кое-как встал и шатаясь сильнее буйка побрёл к своему такси.
Всё бы ничего, да только соседка сказала такое, во что я в первые секунды не поверил. Но сперва заговорил мужчина:
– Вам куда, уважаемые? – Пьяница еле шевелили языком. – Давайте вместе поедем, а то ни хрена не ездит уже.
– Поехали, а? – предложила Валентина Ивановна. – Чтоб другую не ждать.
Я вытаращил на неё глаза.
– Если хотите, езжайте, но я к ним не сяду. – Несмотря на сильнейшую усталость и головную боль, я сказал это достаточно твёрдо, решительно.
Как бы далеко ни была Синюшина гора от моего дома (а она в другом конце города), я бы лучше прошёл всё это расстояние за несколько часов пешком и умер у подъездной двери, но не стал бы садиться в ту машину.
Валентина Ивановна тоже всё-таки не села, и мы уехали на своём такси.
Машина везла быстро везла нас, продираясь сквозь вечернюю, почти что ночную тьму. Я прислонился к боковому стеклу и громко выдохнул. Спустя секунду на моё плечо легла рука.
– Не переживай, – сказала соседка. – Всё будет хорошо. Её там подлечат, а мы с тобой к её возвращению квартиру как следует подготовим, да?
– Да, – устало ответил я, по-прежнему смотря в окно на пролетающие мимо фонари. – Да.
Голову занимала одна единственная оставшаяся мысль.
«Лето кончилось, Артём».
ГЛАВА 5
Спустя девять дней, двадцать девятого июня, я приехал навестить бабушку в больнице. Настроение, как всегда за те дни, было паршивым. Меня просто убивало то, что приходиться ехать в такую даль каждый день. Конечно, я понимал, что должен это делать, да и было приятно видеть слабую, но тем не менее улыбку бабушки, однако меня не покидало ощущение тотальной несправедливости. Когда я около часа добирался до больницы, мне буквально хотелось кричать, бить в транспорте стёкла и тому подобное.
Но как бы это помогло?
Ответ был очевиден: никак. Так что свою обиду на жизнь приходилось заталкивать себе куда подальше.
Но всё-таки желание хоть как-то скрасить унылые, тяжкие дни бабушки в палате с другими стариками было сильнее злости. Так что я ехал молча и, с позволения сказать, покоряясь обстоятельствам.
На входе в больничное крыло меня встретила приветливая женщина, вот уже девятый день подряд открывающая мне дверь на электронном замке. Как-то раз она отметила мои длинные вьющиеся волосы:
– Очень у тебя причёска красивая.
– Спасибо, – вежливо сказал я ей тогда.
Я поднялся на последний этаж и прошёл по коридору мимо стеллажа со старыми, чертовски потрёпанными книгами. Глянул, не появилось ли чего нового.
«Нет. Вот так неожиданность».
Зашёл в туалет вымыть руки. Хоть на стене и висел запрет на курение, вонь в этом маленьком помещении была просто дикой. Словно там каждые пять минут проводили чемпионат по скоростному выкуриванию сигарет. Закончив, я вышел и подошёл к двери палаты, в которой и расположили бабушку.
