– Я не знаю, – растерянно прошептала Анна и, заметив изумлённый взгляд мальчишки, улыбнулась. – Ты ведь недавно у нас, к своему стыду, я даже не знаю твоего имени.
– Володей меня зовут.
– Беги, Володя, домой, коня возьми, в хозяйстве пригодится. Чувствую, сработались бы мы с тобой, да вот сам видишь, время какое. За меня не переживай, это я только кажусь слабой и беззащитной, а на самом деле я беспощадный воин! – Анна потрепала мальчишку по голове и с тревогой прислушалась к выстрелам вдали. – Уходи скорее.
– Ветерка бы хотелось забрать, – задумчиво прошептал Володя.
– Бери, – нетерпеливо кивнула Анна, – новорождённый, в тепле его держи, и кобылицу тебе доверяю.
– Спасибо, Анна Васильевна, – широко улыбнулся мальчишка и побежал в конюшню.
Анна вбежала в дом и, сорвав с головы платок, кинулась в кабинет отца.
– Зоя! – обернулась она к вбежавшей вслед горничной. – Красные в Зуевке, вещи отца и микстуры складывай, одежду тёплую, самое необходимое. Папа, нам надо уходить! – Анна прижалась щекой к седой голове отца, бездумно сидящего в своём любимом кресле и сжимающего в руках письмо Феликса. Казалось, до него с трудом дошёл смысл сказанных дочерью слов. Наконец он приподнялся и поглядел на Анну:
– Ступай, собирайся, милая, нельзя мешкать.
Анна кивнула и кинулась в свою спальню.
Перепрыгивая через ступеньки и спотыкаясь о полы юбки, Анна забежала в комнату и схватила небольшой чемоданчик у кровати.
Вести о разгромах и грабежах уже давно волновали девушку. Анна предполагала, что наступит и черёд Зуевых бежать в спешке из родного дома. Она сотни раз складывала и перекладывала свою поклажу. Она понятия не имела, что может понадобиться в дороге. Конечно, пара сменного белья, тёплая юбка, гребень. Вот, пожалуй, и всё из личных вещей. Главным для Анны представлялись фотографии родителей, Петра, Феликса и, конечно же, письма братьев и Алексея. Именно они и заполнили всё место в саквояже.
Анна оглянулась по сторонам: ничего не забыла? И хотела уже бежать вниз, но тут её взгляд остановился на белом секретере. Девушка не удержалась и провела рукой по гладкой поверхности. Это был подарок отца на пятнадцатилетие дочери. Секретер заказывали у какого-то умельца из Москвы. Вырезанные узоры на ножках были покрашены в голубой цвет, диковинные цветы по бокам отливали всеми оттенками синего и бирюзового. Анна ахнула, когда увидела этот подарок. Просиживала за ним часами, мечтала, писала письма, читала книги и наслаждалась завистливыми вздохами Али.
Спустившись, Анна увидела отца, стоящего посреди гостиной в мундире и с шашкой в ножнах; трость была небрежно отброшена в сторону. По решительному взгляду генерала и твёрдо сжатым губам она всё поняла без слов.
Девушка поставила чемоданчик на пол и, оглянувшись на растерянную Зою, подошла к отцу и встала перед ним на колени.
– Встань, Анна! Ты же понимаешь, я не могу опуститься на колени без помощи, не заставляй меня показывать мою беспомощность.
Анна послушалась и, вытирая лицо рукой, встала:
– Папа, я прошу тебя. Нам надо уйти, сейчас.
Василий Васильевич убрал с лица дочери упавшую прядку волос и поцеловал в лоб:
– У меня отняли сына, двоих сыновей. Отняли Родину, по крайней мере ту, которой я присягал. Я генерал, Анна, я патриот и я хозяин этого дома. Мне противно даже от мысли, что придётся оставить им всё так, как есть, бежать, прятаться, скрывать своё происхождение и пройти все те унижения, которые выпадают на долю дворян.
