Увлекшись поисками, я не заметила, как дверь, которую оставила распахнутой, чтобы не задохнуться на чердаке, кто-то прикрыл. Подошла, навалилась на полотно. Заперто. Ё моё! Что за шутки? Опять послышался сдерживаемый смех. Мне это не нравилось абсолютно.
— Девочки, откройте, — я старалась говорить миролюбиво. — Мне тут нечем дышать.
Глупо было оставлять ключ в замочной скважине, но теперь уж ничего не поделаешь. Придётся ждать милости тюремщиц. Наконец, заскрежетала вставляемая в дырку трубка. Я толкнула дверь, и вышла. Светильник выплыл следом. Лиола, давясь от смеха, подпрыгнула, схватила шар и метнулась в сторону:
— Маме отнесу!
Я успела схватить её за подол:
— Кто тебя надоумил?
Из тени выступила ещё одна девочка — блондинка лет четырнадцати. Берлуна, как догадалась я. Все остальные сёстры были тёмненькие.
— Не понравилось? А как ты меня запирала? Забыла?
Я не ответила, прошла мимо, чувствительно задев девчонку бедром, и стала спускаться по лестнице. Не оборачивалась, но слышала шаги и перешёптывания. Сёстры, обсуждая свою проказу, отстали. Я направилась прямиком в гостиную, а оттуда в бывшие владения Милаины.
— Куда? — закричала набегу Берлуна. — Моя! Нельзя туда! Моя комната!
Я успела заскочить внутрь и задвинуть щеколду. Мысленно выразила респект Милаине. Она сама купила, сама прикрутила, чтобы иметь возможность запираться от младших. Турьяна страшно ругалась, но убирать не стала, не хотела оставлять в полотне дырки от саморезов. Новая хозяйка комнаты скулила под дверью, колотила в неё каблуком и время от времени выкрикивала ругательства. Я не обращала внимания, были проблемы поважнее обиженного подростка.
Осмотрелась. Обычный девичий мирок. Кровать — шире той, что предоставили мне — застелена шёлковым кремовым покрывалом. Очень красивый стол светлого дерева, стеллажи, уставленные фигурками: феи, нимфы, русалки, нестрашные драконы, фавны… Понятно, чем забита хорошенька головка Берлуны. В шкафу аккуратно развешаны наряды, на специальной полочке большой органайзер с рассортированными по цвету заколками для волос.
Начала с ящиков стола. На моё счастье их было всего три. Вытащила тетрадки, одна из которых оказалась дневником. Бегло просмотрев, убедилась, что записи не принадлежат Милаине. Школьные сплетни, банальные стихи, охи, вздохи — обычные девичьи глупости, столь необходимые в четырнадцать. В столе даже следов заклинаний не нашлось, что не удивительно, раз он новый. Обследование стеллажа тоже не дало результата. Я стала осматривать и даже простукивать стены, надеясь обнаружить тайник, хотя в памяти о его устройстве ничего не было.
Скулёж за дверью затих, а через минуту послышалось возмущённое:
— Милаина! Что творишь? Сестра сидит на пороге своей комнаты, а ты там заперлась! Совсем совесть потеряла?
Обыск пришлось прекратить. Я отодвинула щеколду и отступила в сторону, скрестив руки на груди. Пунцовая блондинка с распухшим носом, влетела и бросилась на меня с кулаками:
— Вон! Вот пошла отсюда! Зачем ты только приехала?! Убирайся в свою академию!
Повезло, что мамаша оказалась проворной дамочкой, успела схватить Берлуну за руки:
— Тише, девочка моя, успокойся. Сейчас Милаина уйдёт к себе.
Я покачала головой:
— Шагу не сделаю, пока не отдадите мои записи.
— А что, — удивлённо вскинула брови Турьяна, — разве в коробках нет?
— Ха-ха-х-ха! — истерично засмеялась девочка. — Нет! Нигде нет! Я все её тетрадки в школу отнесла!
