– По рукам, Сергей… Львович. Поедете со мной в галерею? Завтра открытие, а у меня конь не валялся. Этикетаж и афиши хотя бы сделаю. Без Алины мне тяжко все это.
–Едем, конечно. Мне к четырем часам надо ненадолго с Ангелиной Ниловной сходить в больницу к Маше. Могу вернуться.
Город лучше смотреть пешком, но первый раз рассмотреть Заболоцк Аненкову пришлось из окна Антонова внедорожника. Поехали вдоль окраин. Первой доминантой в пейзаже увидели старинную кирпичную водокачку, так и не ставшую объектом наследия, рано еще. Потом в поле зрения стали доминировать черные деревянные покосившиеся сараи будто с пейзажей Левитана или фото Мещерина столетней давности, только большие и длинные. Их было очень много, они стояли близко друг к другу, создавая единое большое цветовое пятно, некоторые были обгоревшими. Как будто это был район, в котором никто не хотел жить.
– Антош, а что за декорации к съемкам фильма про обезлюдевшие деревни?
– Это первые бараки строителей города. Теперь – выгодное место для застройки.
И действительно, стали появляться в поле зрения недавно выстроенные шикарные особняки, еще более респектабельные заборы, за которыми они торчали. Их ухоженные газоны с цветниками смотрелись нелепо среди городских ухабистых дорог и покосившихся фонарных столбов. Зато открывались прекрасные виды на долину реки и бескрайнее поле с зеленеющими озимыми. Где —то за бескрайним полем небо соединялось с землей. Вдоль такого вида было приятно ехать и ехать. Вдруг— высокий забор, бетон, колючая проволока.
– Резкий переход, не налюбовался рекой. Что тут, предприятие какое —то?
– Сергей Львович, у нас тут зона. Тюрьма. Тюрьма тут – с основания нашего городка, – стыдясь за свой город, ответил Антон.
– Ух ты, я первый раз вижу зону. Иной раз думаю, что это там не самая плохая публика, – Сергей Львович, похоже, ничуть не расстроился от этой новости, как будто всю жизнь не преподавал в вузе, а с зеками общался.
Антон припарковал машину у здания бывшего дома культуры давно реструктурированного завода «Монолит-З». Но вывеска сохранилась, Аненкову это показалось удивительным.
– Вот она, моя гордость, «Галерея Монолит-З»! —Планировка старая, из восьмидесятых годов. Отделка – новая, моя.
– Где отделка, прости? Все серое, почти бетонное.
– Специально. Такой серый не отвлекает, идеальный фон. По весьма ощутимому запаху художественной краски было понятно, что многие картины на выставке были свежими, вышедшими недавно из-под кисти авторов.
– Давайте знакомиться с нашими художниками, Сергей Львович. Почти все участвуют в этой выставке. Я расскажу о наших талантах и гениях, это я умею. Я их отлично продаю, кстати. В смысле – работы коллег, галерея – для этих продаж. Мои продает Алина в московской архитектурной фирме. Любопытно, но они продаются очень неплохо.
Антон подвел профессора к портрету непримечательному по качеству исполнения, добротному. На нем был изображен мужчина средних лет. Мужественное лицо, сдержанная улыбка, открытый взгляд.
– Этот портрет, я всегда вешаю на главное место, так чтобы видно было и посетителям и на фото в репортажах. Дань памяти другу моего отца Он спас все это от пожара, а позже погиб. Его имя Константин Иванович Баймаков. Благодаря ему остался завод, пусть и производство совсем другое. Многие люди на нем до сих пор работают, не увольнялись. Это здание Дома культуры тоже спасено. Иногда мне кажется, что он до сих пор нас ограждает от бед. Недавно меня привел сюда ночью. А было так: что-то меня подбросило с кровати, сон приснился страшный про галерею. Накинул спортивный костюм – и сюда. И мороз не страшен был. Приезжаю, а у меня обогреватель включен на полную, проводка уже тлеет. Напряжение в сети ночью ведь скачет. Если бы не приехал, или даже на полчаса позднее приехал – пожара не миновать. Если бы не он, то, возможно, этого всего… – Антон обвёл рукой помещение, —не было бы. Это целая история, Сергей Львович.
