– Они были неразлучны с детства, – начала она, и в её голосе послышалась горечь. – Учились вместе, потом поступили в училище, а в Копылово встретили сестёр – Татьяну и Александру. Влюбились и поженились в один день, связанные невидимой нитью судьбы. – Она посмотрела на Андрея. – После свадьбы бабушки и дедушки уехали в Великий Устюг. Потом Шура и Максим перебрались в Красавино, где родился Гриша, чья жизнь оборвалась так рано и трагично. Наши же остались в городе… Долго не было детей, и только через пять лет появился твой отец, наш общий с тобой родной человек, их долгожданный ребенок, явно он был дан им в награду за их настоящую любовь.
– В тысяча девятьсот шестьдесят шестом… – голос матери стих, и она отвела взгляд от фотографии, – из-за ледовых заторов на Сухоне случилось страшное наводнение, унесшее их жизни. Они погибли, спасая людей, как настоящие ангелы-хранители.
Андрей, немного помолчав, снова посмотрел на мать. Он судорожно сжимал и разжимал пальцы.
– Мам, а ещё… – начал он, – последнее время я вижу сны. Я сражаюсь с чудовищами в странном мире, поглощенном тьмой. – Он замолчал. – Как думаешь, это связано? – в его взгляде была мольба. – Кроме того… – он помедлил, – я вижу странные вещи наяву. Рядом с людьми появляется туман. Золотистый, словно аура, а у других – тёмный, зловещий. Ты знаешь об этом? – он искал в её взгляде спасение, как тонущий ищет спасательный круг.
Мать вздрогнула и выпрямилась, в её глазах отразился испуг.
– Твой отец незадолго до гибели говорил о похожих снах, – прошептала она. – Объяснял их своей работой пожарным, но говорил, что видит себя воином, витязем из прошлого. Возможно, это связано с тотемом нашего рода, витязем-защитником. – Она вздохнула, пытаясь успокоиться и поверить собственным словам.
– А насчёт странного тумана… Когда твой отец вместе с бабой Шурой ездил в Москву к своему двоюродному брату Григорию, который умирал от радиации после чернобыльской аварии, бабу Шуру не пустили в палату, опасаясь, что она не сдержится и, обняв сына, сама получит смертельное заражение. Последние дни рядом с Григорием был только твой отец, Саша, и вот тогда Григорий ему и рассказал, что видит странные ведения – то золотистые, то тёмные и мрачные, подобно аурам, окружающим людей. – Она сжала губы, явно вспоминая тот разговор. – Когда Саша рассказал обо всём бабе Шуре, она долго плакала, а потом сказала, что это Григорий обрёл дар видеть ауру тотемов рода, что это проявилось перед его смертью, видимо само время решило приоткрыть ему завесу тайны.
И тут Андрей вспомнил видения в аэропорту. «Чёткие очертания, а не туман… – подумал он, – Григорий видел размытые образы, а у меня – совершенно чёткие. Очертания, как будто живые существа, буквально рядом с людьми.» В его голове пронеслись обрывки разговора с матерью, её слова о тотемах рода. Он вспомнил, что Григорий получил свой дар во время болезни, и что он сам стал видеть странные видения после болезни полгода назад. «Если это тотемы, как говорила бабушка, то почему они проявляются по-разному? – подумал Андрей, – У Григория – как размытые образы, а у меня – в виде животных.» Эта мысль наполнила его жгучим интересом. Он сдвинул брови, приложил руку ко лбу, и, не в силах сдерживать своё замешательство, спросил: – Но почему одни светлые, а другие темные? Что это значит? – в его голосе была жажда понимания.
