Расстелив свой плащ поверх наваленной кучами соломы, я обустроил нам ложе, совсем не строя каких-либо планов.
Уничтожив наши скромные запасы еды, я завалился на импровизированную кровать, наконец-то сняв обувь, по достоинству оценив, стойкие запахи сарая. Эфир, издаваемый соломой и дровами, неплохо маскировал запах суточных носков, а учитывая безудержную гостеприимность города Бобура, ничего, кроме как ополоснуть ноги в ведре с холодной водой, не было.
Вера сняла с себя курточку, набила её соломой, создавая некое подобие подушки. Долго расправляла себе место рядом со мной, и наконец-то угомонилась, прижавшись ко мне спиной. Дождь приятно шуршал и барабанил по деревянной крыше, приглашая в царствие Морфея.
Вера заворочилась, закряхтела, и я почувствовал, как она поднялась и села рядом.
– Ну, и чего ты ждёшь? – требовательным тоном спросила она. – Или тоже брезгуешь?
Я приоткрыл один глаз. Вера сидела напротив меня на коленях, демонстративно уперев кулачки в бока. Банданы на ней не было, и её длинные русые волосы, спадали волнистыми ручейками по плечам и груди.
Говорящая поза вызывала на откровенный разговор.
– Что не так? – не понимал я происходящего.
– Что с тобой не так? Ведь ты же хотел, я видела. Или всё? Как все? Считаешь ниже своего достоинства, связываться с низшими? – Вера вот-вот должна была закипеть.
– Стой-стой-стой! – постарался прервать накал страстей. – Я вообще ничего не понимаю. Какие низшие?
– Ну как же? Я низшая. Болотная ведьма, моё место в дерме и вонючей болотной жиже.
– Тихо! Уймись! – прикрикнул я. – Я вообще до сего момента не знал, что ты ведьма. И если честно, мне плевать, из болота ты или из навозной кучи. Я как-то не оцениваю людей, по местам их пребывания.
– Вот ты странный конечно. – искренне удивилась Вера. – Наверное, кровь дракона тебе мозг сожгла.
– Я картограф. – вспомнил про отмазку, которая должна помогать скрывать мои невежества. – Там, откуда я пришёл, к ведьмам так не относятся. Да и в Чудовицах, лично я, не слышал, что бы кто-нибудь так отзывался о ведьмах.
– Наслышана я, о ваших Чудовицах. Но мне к вам нельзя, ковен не позволит.
– Это вы странные, всё у вас как не у людей. – почему-то решил я, принимая во внимание один лишь тот факт, что кто-то решает, кому где можно жить, а где нет.
– Так я тебе нравлюсь или нет?
– Очень. – признался я, сглатывая слюну.
– Так чего ты ждёшь? – Вера потянула завязки рубашки. – Видишь, девушка не справляется.
Уговаривать меня не пришлось. Завязки быстро освободили ворот рубашки, открыв доступ к упругой груди, с маленькими розовыми сосочками. Рука скользнула под подол, и мгновенно ощутила горячую влагу, а девушка отозвалась на моё прикосновение тихим стоном, прикусывая губы и прогибаясь в спине.
***
– Восток, я Алмаз. К взлёту и сопровождению готов.
– Алмаз, я Заря. Взлёт разрешаю.
Капсула, в которой я нахожусь, резко рванула с места, и очень скоро оторвалась от земли. Скорость всё нарастала и нарастала, прибор показывал 2М, три, четыре, 8М, окружающая реальность растягивалась и размазывалась, пока не сложилось ощущение, что я двигаюсь сквозь тоннель.
– Алмаз, я Восток. Доложи о готовности к перегрузкам.
– Всегда готов. – отвечаю я.
Чувствую, как капсула задирает кверху нос и срывается в вертикальное ускорение. Глаза видят всё как через туман, но успеваю заметить 20М на приборе. Тело словно впитывается в ложемент, в котором я сижу, по телу пробегает волна тепла и возбуждения, останавливаясь в самом чувствительном месте.
