Проект ЮНЕСКО - страница 23

– Что?

– Гарри, а почему ты не падаешь на колени в твоём сне? Почему не бросаешься к моим ногам?

– Элина, не знаю. Ведь это же сон, сны не поддаются управлению.

– Ааа…

– Ну и, наверное….

– Гарри, что?

– …Пижон на жигулях, он ведь ждёт тебя у подъезда.

– Ну и что с того?

– Наверное, мне очень не хочется увеличивать количество пижонов в твоей жизни.

– …Я… Я не думала про это.

– Не думала про что? Ведь это ж сон, в нём не думают, его просто видят. И это мой сон.

Ей хотелось понять его, но мешанина чувств не давала проникнуть в смысл услышанного. Ему хотелось свернуть этот разговор, но её всё ещё тянуло говорить:

– Ладно… извини. Помнишь год назад в чате «Одноклассников» ты говорил мне, что работал программистом какое-то время. Я в этом совсем ничего не понимаю. Это было трудно?

«… Столько лет прошло, а я всё ещё вижу этот сон…»

– Нелегко. Всё впервые. Кто-то сверху вручает тебе непонятно для чего и кем задуманный проект. И ты искренне пытаешься справиться, лихорадочно что-то делать, не особенно умея это делать. Ошибаешься. Не спишь ночами, продумывая свои ошибки. Звонишь по телефону с намерением что-то понять, разобраться и в то же время не наговорить глупостей.

Пытаешься перепрограммировать, исправить. Опять не спишь… Тяжело было, очень. Ххх… Самый важный проект я, если честно, завалил. Со временем понял, что нужно искать другое место в жизни.

– Понятно… Ладно… будем спать?

– Да…

– Гарик…

– Ммм…

– А ты любил её?

– Элла, давай спать.

– Но всё-таки.

– Элла, давай спать. Три часа ночи. Ночью люди должны спать. Я знаю, что в Израиле сейчас уже десять утра. Но постарайся не мешать мне. Я постараюсь не мешать тебе тоже. Дай мне поспать….

Его сознание висело на последней нити перед отрывом в небытие. Комок не до конца понятных ею самой чувств не отпускал, не давал ей свернуть своё нещадное ковыряние:

– Гарик… последний вопрос. Мне не легко его задать. Не обижайся… Насколько твоя покойная жена была похожа на меня? Ну… в жизни?

Фантом его жизни уносил с собой всё дальше сгусток щемящих чувств:

– Хххх… Не знаю… Ждать и искать, Элина, всегда легче, чем найти, но остаться на том же расстоянии. Я ведь тебя толком не знал. Все брюнетки в очках как-то похожи. А насколько была она..? Наверное, настолько, насколько я этого хотел…

August 13, 2018

– Ой, ноги притомились, – блаженно вытянувшись, она легла рядом с ним на кровать. – Гарик, сегодня утром в Сентрал-парке, когда мы сидели на скамейке и ели мороженное, напротив нас сидела пара с детской колясочкой.

– Да, муж высокий такой, а она в синей футболке, – похрустывая суставами, он стал растягивать затекшие мышцы спины.

– Да, нет, не та пара, другая. Две мамы с одной и той же колясочкой.

– А… ага, и что?

– Как ты к этому относишься?

– Ну как я к этому отношусь? Любовь есть любовь. Этим людям очень нелегко в этом мире быть теми, кто они есть. Нормально отношусь. Люди любят друг друга, любят своих детей. Это главное. И им не нужно думать о том, кто и как к этому относится. Как сказала одна моя дальняя знакомая: ты не знаешь, как ты к этому относишься, пока твоё собственное чадо не поставит тебя перед фактом. Им, кстати, в штате Нью-Йорк даны все права, насколько я знаю. Право на владение совместным имуществом, усыновление детей, право на наследство. Всякое такое. У вас в Израиле тоже, наверное, так?

– Да, нет. Не так чтобы… хххх, – она сузила глаза, думая о чём-то своём. – Хотя в последнее время есть сдвиги в этом направлении. Хххх… Израиль, знаешь ли, вообще в каких-то аспектах очень консервативная страна. И многие законы у нас не совсем логичны. Вот, например, человек, у которого бабушка по маме не еврейка, в Израиле не считается евреем. Его призовут в армию. Но если погибнет, похоронить его можно будет не на всяком кладбище. И жениться тоже нельзя. Раввинат не оформит этот брак. Много наших с тобой бывших соотечественников едут с этой целью на Кипр.