Профиль польки - страница 15

Никогда ещё человеческая глупость не была так заметна, как после изобретения интернета. Впервые человек получил возможность прокричать свое маленькое – я есмь – на такую большую аудиторию. Отчего впал в состояние непрерывной эйфории. Захочу, напишу хамоватое «фи» кому угодно и о ком угодно. Но в большинстве своем просто никчемное – что ел на завтрак, на каком пляже грел свои чресла, как кого-то бросил ты, как бросили тебя. Кого это интересовало раньше, кроме десятка родных и знакомых? А тут сонмы. И поклонников, и насмешников. И равнодушных, но прочитавших. Публичный эксгебиционизм как форма современного существования социума.

Перефразируя Цветаевское: «Почему Штейнер, если он ясновидящий, не видит, как скучны его произведения?», спрашиваю – почему те, кто издает дневники, набитые мелкой повседневностью известных людей, так безжалостны к этим людям? И дело не в том, что, мол, не надо делать из них идолов, они такие же, как мы, со своими дрязгами и больными зубами, а в том, что это ещё не повод для публикации. Только клинический нарцисс может быть доволен тем, что все прочтут даже о его запорах. Хотя, одного такого знает каждый – это Сальвадор Дали. Кажется, он упивался описанием подробностей своей физиологии. Интересно, скольких, прочитавших об этом, он оттолкнул? Впрочем, может быть, того и добивался?

Так странно: от детства, работы, дружбы, любви человек хочет только хороших воспоминаний ДЛЯ себя, но его совершенно не заботит, какие воспоминания он оставляет ПО себе у других. Эгоцентризм предлога.

Старость особенно бесцеремонна с теми, кто на неё соглашается. Справедливости ради не соглашаются единицы.

Из М. Гаспарова «История мировой культуры»:

«У одного священника спросили, с какими грехами люди приходят на исповедь. Он ответил: один пришёл и кается – накричал на канарейку. Это или святой, или, наоборот, великий грешник, предпочитающий вспоминать пустяк, чем затаённое от себя же былое душегубство.»

Ещё Гаспаров: на букву С – Свадьба. «После пышного дворца бракосочетания идём к нему домой, где в тесном застолье он читает нам Фому Аквинского – вопрос, ложный ответ, опровержение, истинный ответ…» Можно было бы впасть от этого в крайнее удивление, если бы не имя жениха – Сергей Аверинцев. Философ и на собственной свадьбе остаётся философом. Ну, не гопака же ему плясать. Гаспаров писал об Аверинцеве, что тот точно знал во всякий момент, говорит ли он как человек мыслящий, с доказательствами, или как человек чувствующий, с убеждением. Удача, если в человеке мышление и чувства уравновешиваются, – думаю я, – ибо перекос в ту или иную сторону даёт самые неожиданные результаты.

Что такое истинная законопослушность автомобилиста? Не под страхом наказания, не потому, что за поворотом может стоять полиция, а внутренняя, давно ставшая неотъемлемой частью тебя? Это когда ты в 12 ночи, возвращаясь от друзей через лес, почти в полной темноте, останавливаешься у знака СТОП на выезде из этого леса. Зачем? Кто тебя увидит? Быть может, самое большое цивилизационное достижение человека по отношению к самому себе – это внутренний запрет, когда «нельзя» перевешивает «хочу» и «плевать».