– Здравствуй, мы к Ибраитос.
– Я поняла, – не без иронии ответила Тейя и пригласила их за собой жестом руки. – Она вас ждала, только, боюсь, вам придется немного подождать, Ибраитос будет готова принять вас после обеда вечером.
Кос пошагал мимо нее, будто не услышав ее слова.
– Нам нужно идти к ней сейчас, я знаю дорогу.
– Но я же сказала…
Кос резко обернулся с горящими глазами и оскалился.
– Ты имеешь что-то против, девчонка?!
– Нет, но… – сказала Тейя, вся сжалась в клубок и опустила взгляд. Фауст напрягся, что снова придется успокаивать Коса, но его ждало удивление. – Ибраитос будет против… Если хочешь поспорить с ней… иди.
На этот раз уже взгляд Коса померк, он рыкнул себе под нос и пошел куда-то вверх по лестнице, обжигая мраморный пол. Видимо, спорить с Ибраитос он не желал, и Фауст задумался, чтоже там за сестра такая. Оазис же отреагировала спокойно, словно именно такого исхода и ожидала.
– Извини за него, Тейя, ты знаешь, это просто… Кос. – Сказала она и поставила руки в боки, закатив глаза. – Покажешь, где тут можно отдохнуть, пока мы ждем?
Народ вокруг будто не замечал всей этой сцены, кроме тех, кто был ближе всего, заметили необычных гостей. Даже несмотря на их белые наряды. Фауста удивила самобытность этого места с первых минут пребывания. Воспользовавшись моментом, он захотел озвучить свою недавно возникшую идею, хотя боялся показаться неуместно навязчивым.
– Оазис, слушай, у меня есть одна идея…
– Ну? – ответила она, двигаясь за Тейей куда-то в правое крыло от холла.
– Тогда в лесу ты как-то покопалась у меня в голове, ты видела мои мысли и воспоминания, не знаю, как это работает?
– К чему ты?
– А ты можешь заглянуть в мои эти ведения или сны?
Оазис с любопытством и сомнением обернулась на Фауста и улыбнулась.
– Можно попробовать, как раз есть время. – сказала она и задумчиво нахмурилась. – Удивил, скакун, могла бы и сама догадаться.
Тейя молча довела их по длинному коридору до комнат, явно служащие общежитием. У Фауста не осталось сомнений, что они находятся в каком-то подобии университета и зашли в жилое крыло. Видимо, оно и было оборудовано под спальные места всех живущих тут скакунов. Оазис поблагодарила Тейю, и та молча ушла.
Они остались вдвоем в небольшой комнате, совсем не обжитой. Воцарилось неловкое молчание, но только для Фауста. Оазис топталась на месте, избегая ковров, чтобы не поджечь.
Недолгое молчание натолкнуло Фауста на мысли о Галилее: где он сейчас, как обживается в новом мире, заметил ли он отсутствие Фауста? Наверняка он бы сейчас осуждал каждый шаг Фауста и корил на дюжине легкомысленных поступков. От тяжелых мыслей его отвлекла Оазис: подошла сзади и стукнула по плечу, слегка опалив толстовку.
– Слушай, извини, что так наехал на тебя тогда и назвал дурой, просто сейчас на нервах.
Оазис безразлично отвечала, не поворачивая головы:
– Не парься, мы все на нервах. Это я тебя благодарить должна за «пинок», так бы и сидела дома, пока мои братья сражаются, а я что хуже?! Просто не хотелось, чтобы ты подумал, что я делаю это ради Огненноликой. Что такое? – спросила она, заметив смятение Фауста.
– Да нет, – ответил Фауст с растерянным лицом и сел на скрипучую койку. – Просто не думал, что мое мнение тебя волнует.
– Ну-у-у, ты единственный незнакомый мне скакун в этой компании, остальные-то и так меня хорошо знают, а я не хочу казаться фанатичкой, как Кос. – раздраженно сказала Оазис.
